охранников. Схватив Леху под руки, они поволокли его к остальным.

– Да, – протянул Чжанг, – сплошные приключения. Ни минуты покоя...

Из зиндана уже достали труп Хиу. Отец и сын подошли к распростертому телу. Боб выглядел жалко. На его лице ясно читалась смертная мука, пережитая им в последние мгновения.

– Не хотел бы я подохнуть такой смертью, – сказал Чжао.

– А чем другая смерть лучше? – отозвался отец. – Ты что, думаешь, если тебя под дуло автомата поставят, так тебе легче будет? Как бы не так. От этого меньше жить не захочется.

– А я и не спешу, – хихикнул Чжао, – мне торопиться некуда.

– Вот это правильно, – похлопал его по плечу отец, – у нас, сынок, слишком много дел.

В этот момент у Чжанга зазвонил телефон, и он принялся с кем-то разговаривать. Сын оставил его, подойдя к оставшейся на площадке группе китайских пленников. Встав над Таей, он долго рассматривал ее сверху вниз, странно улыбаясь.

Тая вся подобралась, а по ее телу пробежала дрожь. Ей казалось, что сейчас Чжао набросится на нее и начнет избивать. Слишком свежи были воспоминания, от которых становилось плохо. Перед ней промелькнули последние сутки, наполненные кошмарами. Не теми, которые могут прийти во сне, а самыми настоящими, происходившими именно с ней самой.

– Как ты себя чувствуешь? – наконец прозвучал вопрос.

– Спасибо, хорошо, – глухо ответила наложница.

– Расскажи, как тебе удалось спастись? – Глаза младшего Воу пронзительно вглядывались в лицо девушки.

– Мне помог русский. Он поддержал меня, когда я тонула, а потом я уцепилась за решетку... а тут нас и вытащили.

Тая боялась, что Чжао начнет расспрашивать ее о причинах прорыва трубы. Ведь тогда все могло бы выйти наружу. Сейчас она находилась в таком состоянии, что голосом или выражением лица невольно могла бы выдать правду. Но Чжао, похоже, это совсем не интересовало. Как и его отец, он был уверен в естественных причинах затопления зиндана.

– Русский, говоришь, – хмыкнул он. – Тебе понравилось, что он заботился о тебе? А может, ты понравилась ему? Что ты молчишь?

Девушка склонила голову.

– Ну, ладно, – ухмыльнулся Чжао, – даже если это так, то ничего странного здесь нет. Ты ведь создана для того, чтобы нравиться мужчинам.

От этого комплимента Таю передернуло, но она постаралась скрыть нервную дрожь.

– Очень хорошо, что ты осталась жива, – неторопливо говорил Чжао, – вообще, ты знаешь, я ошибся, «списав» тебя. На досуге я тут поразмышлял и понял, что ты мне нужна...

Тая расширившимися глазами уставилась на Чжао, не понимая, издевается ли он и на этот раз.

– Да-да, это правда. Ни с какой другой женщиной мне не было так хорошо. Ты же знаешь, что мы с тобой всегда понимали друг друга с полуслова, – оскалился Чжао. – Ну... почти всегда. Так что возникшее недоразумение я предлагаю забыть. Ты же не будешь против? Что скажешь, Тая? Ты рада?

– Да, я очень рада, – каким-то деревянным голосом произнесла китаянка.

– Вот и отлично, – хлопнул в ладоши Чжао, – идем в дом. Нечего тебе тут сидеть с этими отбросами. – Он красноречиво кивнул на сидевших рядом узников-китайцев. Похоже, что их ждала незавидная судьба...

Тая коротко выдохнула и, поднявшись с земли, направилась вслед за сыном могущественного Чжанга. Его отец в это время что-то оживленно обсуждал по телефону, не обращая ни на кого ни малейшего внимания. Тая, обернувшись, взглянула на стоявшую у берега баржу – русских уже не было видно.

По дорожке, вымощенной большими каменными плитами, Тая и Чжао вошли в дом. Девушка с беспокойством взирала на хозяина. От этого отморозка можно было ожидать всякого. Но он сейчас был настроен относительно миролюбиво. Впрочем, сколько это будет продолжаться, она не знала.

– Ты, наверное, голодна? – спросил Чжао. – Ну, конечно, что я спрашиваю! Столько просидеть в зиндане – ведь это не шутка. Присаживайся за стол, закуси, выпей.

Он широким жестом с видом гостеприимного хозяина указал на стол. На стеклянной поверхности стояло огромное блюдо с фруктами. Рядом, на тарелках, находились закуски, а в центре возвышались три разномастные бутылки – явно не с минеральной водой.

– Ешь, не стесняйся! – Такая «доброта» вызывала у Таи еще больший ужас.

Прекрасно зная Чжао, она со страхом ожидала, что последует за этой вежливостью. Но пока предлагали, нужно было и в самом деле подкрепиться. Тем более что Тая давным-давно ничего не ела, и силы ее были на исходе. Не заставляя себя больше упрашивать, она уселась за стол и принялась жадно поглощать разложенные на тарелках яства. Время от времени девушка бросала быстрые, опасливые взгляды на Чжао, усевшегося напротив. Тот со странной улыбкой наблюдал за Таей.

– Выпей, – он взял в руки одну из бутылок, – это придаст тебе сил, да и расслабишься немного.

– Нет, спасибо, – отказалась девушка, – мне будет плохо от спиртного.

– Как хочешь. А я выпью, – Чжао откупорил бутылку, и рисовая водка с бульканьем полилась в стакан. – Ну, ничего, скоро тебе будет хорошо. Очень хорошо. И мне тоже...

От такого обещания по спине Таи, несмотря на жару, пробежал холодок. Она продолжала есть, лихорадочно размышляя: что же задумал этот сукин сын?

– Предлагаю для начала развлечься. – Чжао, положив стакан, прижал его ладонью и катал взад-вперед по столу. – Да ты не дрожи.

– Я и не дрожу.

– Вот и хорошо. Развлечение следующее, смотри.

Чжао взял из блюда ананас и положил его в центр стола. Девушка внимательно следила за его действиями.

– Я завязываю глаза... или ты завязываешь мне, – объяснял он, – затем кручусь на кресле и с пяти раз пробую попасть ножом в ананас, а ты мне подсказываешь – «тепло» или «холодно». Затем это проделываешь ты.

– А после... после того, как ты и я попадем... что будет? – Тая, наученная горьким опытом, пыталась разгадать, к чему же ведет Чжао.

– Не будем забегать вперед, – последовал уклончивый ответ, – всему свое время.

– Хорошо, – согласилась девушка, наблюдая, как Чжао покручивает в руках большой и острый нож.

– Отлично, – ухмыльнулся сын Чжанга. По всему было видно, что этим развлечением все только начнется. – Тогда приступим.

Тая завязала его глаза черной повязкой. Крутнувшись на кресле раза три, Чжао с размаху ударил ножом в стол.

– Похоже, мимо, а, Тая?

– Да, мимо, – ответила китаянка.

– Мы же договаривались с тобой, что ты будешь подсказывать мне.

– Холодно... – выдавила она из себя.

Последовал новый выпад, но и на этот раз разгоряченный алкоголем Чжао не попал в цель.

– Горячо!

– Холоднее!

– Теплее... – следовали подсказки Таи.

Хруст тропического плода свидетельствовал о том, что острие ножа пришлось «по адресу».

– Вот так-то, – удовлетворенно заявил Чжао, снимая повязку, – теперь твоя очередь. На, бери нож. Посмотрим, на что ты способна.

Тая взяла в руки сверкавший клинок. Ощутив рукоятку в своей ладони, она как-то иначе почувствовала себя. Это ощущение придавало силы и даже как-то немного пьянило. Лезвие сверкало на солнце серебряной рыбкой. Девушка поворачивала его то влево, то вправо.

Чжао завязал наложнице глаза и несколько раз, что было сил, крутнул ее в кресле. Тая ударила ножом. Оба раза она промахнулась, и оба раза Чжао орал: «Холодно!» В тот момент, когда он, наливая себе водки, отвлекся на несколько мгновений, девушка незаметно поправила повязку. Теперь она видела, но все равно