Антон Багаев и Сергей Суриков возглавляли две влиятельные в Заводском районе города криминальные группировки и даже среди лихих парней, которыми славился Заводской, сумели зарекомендовать себя как самые отчаянные и жестокие.

Но, похоже, действовали они с умом, так как за последние годы под их контроль перешло несколько крупных коммерческих структур не только в Заводском районе, но и в центре города, куда «заводскую шпану» серьезные люди старались не пускать.

Замашки «братков» из самого бандитского района ярче всего демонстрировал Багай: высокий, широкоплечий детина, стриженный так коротко, что издалека его светлую шерстку на голове можно было принять за лысину. На широкой груди, волосяной покров которой проступал из-под широко расстегнутого ворота шелковой рубашки, покоилась широченная, толщиной в палец, золотая цепь.

Багай развалился в кресле, широко раскинув ноги на полу, вальяжно разложив руки на подлокотниках.

В отличие от своего приятеля Сурик держался намного скромнее. По комплекции он был худощав, но очень жилист.

Одет Суриков был гораздо проще – в серые летние брюки и белую рубашку. Золотых цепей у него на шее не было, однако на левом мизинце блестел золотой перстень с крупным бриллиантом.

По всему видно, что физической силе и агрессивности он предпочитает интеллект как средство разрешения проблем.

Однако его спокойный, немного отстраненный взгляд мало кого вводил в заблуждение. Этот человек был способен на самые жестокие действия для устранения своих врагов и конкурентов.

Потапов и его спутники молча уселись за противоположный от Багая и Сурика край стола.

Наблюдавший за ними Игнатов готовился было продолжить свою речь, открыв тем самым обсуждение намеченных вопросов, но Потапов перебил его:

– Признаться, Виктор, я не ожидал, что количество собравшихся будет столь велико. Мне казалось, что наши с вами проблемы мы сможем обсудить в более узком кругу.

Игнатов слегка замешкался, он чувствовал скрытые претензии в словах Потапова.

– Честно говоря, – произнес генеральный директор, – мы посовещались и решили, что комплекс проблем, возникших в гостиничном комплексе «Эверест», будет лучше всего обсудить в расширенном составе, в присутствии всех заинтересованных в этом предприятии сторон.

– В таком случае тебе надо представить мне присутствующих. С некоторыми я вообще не имею чести быть знакомым, – при этих словах Потапов кивнул на скромно сидящих за столом кавказцев. – А с некоторыми из здесь сидящих, – при этом насмешливый взгляд Потапова устремился в дальний конец стола, где сидели Багай и Сурик, – я беседовал в свое время по сходной проблематике совсем в другом месте и совсем в другом стиле.

– Если мне не изменяет память, – вторил Потапову Константин Титов, – мы встречались с сидящими прямо напротив нас господами два года назад на Молочной поляне по поводу магазина «Бродвей». Господа, – это слово Титов произнес с деланым уважением в голосе, – проявили тогда несогласие с тем, что мы купили этот магазин, и активно убеждали нас отказаться от этой сделки.

– Да, да, припоминаю, – подтвердил сказанное Потапов, – помнится мне, тогда одним из аргументов наших собеседников было размахивание пистолетами перед нашими лицами.

– Ну-у, – протянул Титов, потирая руки, – с оружием им пришлось тогда расстаться, как, впрочем, и с несколькими зубами благодаря умелым действиям наших охранников. Пришлось еще кое-что предпринять, чтобы они хорошо запомнили, как надо вести себя в приличном обществе.

– Очень надеюсь, что это так и есть, Константин, – скептически произнес Потапов, – во всяком случае, мне хочется верить, что сегодня эти ребята пришли без «стволов».

Игнатов, слушавший диалог Титова и Потапова, неожиданно поднялся:

– Господа, господа... Не хотелось бы, чтобы страсти накалялись, нам сегодня предстоит обсудить еще немало важных вопросов. И лучше всего это сделать в спокойной деловой атмосфере.

Работающий в помещении кондиционер не спасал полного Игнатова от жары, и он, вынув из кармана носовой платок, вытер выступивший на лице и шее пот.

Было совершенно очевидно, что директор гостиницы сильно нервничает, и причиной тому была отнюдь не духота.

За столом витало тягостное напряжение, так бывало всякий раз, когда собирались влиятельные люди, интересы которых вступали в серьезные противоречия друг с другом.

– Не волнуйся, Витя, все нормально, – улыбнулся Потапов, глядя на Игнатова, – я просто хотел сказать, что если эти ребята стали акционерами вашего предприятия, то ваш бизнес, несомненно, в надежных руках.

– Я бы даже сказал – в надежных волосатых лапах, – добавил, усмехнувшись, Титов.

– Ну вот что, Крестный, – хриплым голосом встрял в разговор Багай, исподлобья наблюдавший за Потаповым и Титовым, – я устал слушать эту байду, которую ты здесь гонишь вместе со своим пацаном... Я, конечно, понимаю, что ты человек деловой и для тебя время – бабки, что в эту гостиницу ты вложил свои конкретные, но и мы сюда тоже не поссать пришли. У нас тоже здесь свои бабки крутятся. И мы никому не позволим нас кинуть, поэтому давай не будем выеживаться, а будем дела обсуждать.

– Которые, надеюсь, принесут нам опять же бабки, – вставил свое едкое замечание Титов.

– Ну да, – согласительно кивнул головой Багай, не поняв юмора Титова.

Сурик был более сообразителен, он, с угрозой взглянув на Потапова, произнес:

– Хорош прикалываться, Крестный. Пора кончать этот гнилой базар, давай о делах говорить.

– Да, да, – снова встрял в разговор Игнатов, – мне не хотелось бы, чтобы беседа носила резкий характер... Но вы правы, Сергей Владимирович, думаю, что стоит представить всех присутствующих здесь. Господин Хасимитов, – Игнатов бросил взгляд на пожилого кавказца, – наш друг из Дагестана, является совладельцем автосалона. Он также является владельцем трехпроцентного пакета акций гостиницы.

– А ваши друзья из Заводского района что здесь делают? – ехидно спросил его Костя Титов, кивнув на Сурика и Багая. – Насколько мне известно, главный бизнес этих господ – это предоставление «крыши» коммерсантам.

– Господа Суриков и Багаев являются совладельцами казино «Эверест», к тому же... – на этих словах Игнатов слегка замялся, – не так давно они стали акционерами нашего гостиничного комплекса, у каждого из них по одному проценту акций.

– Немного, – усмехнулся Потапов, – я бы даже сказал – очень скромное начало.

Потапов прекратил улыбаться и, всерьез посмотрев на Игнатова, добавил:

– Впрочем, этого количества акций достаточно, чтобы эти ребята могли официально присутствовать на собраниях акционеров и свободно высказывать там свое мнение.

– Это нормальная практика, когда крупнейшие акционеры и инвесторы имеют возможность купить пакеты акций предприятия, которое инвестируют, – подал голос Шевченко.

– Да бросьте вы, господа, – неожиданно с раздражением в голосе произнес Потапов, – мы же не пацаны сопливые, чтобы нам эту туфту толкать, для нас давно не секрет, что ваши дела идут не очень хорошо. На вас висят большие долги, вы не выполняете свои обязательства перед партнерами. Но я, честно говоря, понятия не имел, что ваш бизнес идет настолько плохо, раз вы обратились за помощью к заводской братве. Они что, больше всех денег дали, или, кроме них, вам защиты искать уже не у кого?

– Напрасно вы так нервничаете, Сергей Владимирович, – снова встрял в разговор Шевченко, – ни от кого нас защищать не надо, мы солидные люди и сами можем себя защитить. Мы просто пригласили все заинтересованные стороны, чтобы спокойно разрешить наш с вами конфликт.

– А по-моему, нервы сдали у вас, – ответил ему Потапов, – нет пока еще никакого конфликта между моей структурой и вашим предприятием, а вы уже пригласили на собрание себе в помощники этих господ-«предпринимателей», которые если и привыкли делать бизнес, то не в офисе, а где-нибудь на Молочной поляне, за городом. Боюсь, что там они и закончат когда-нибудь свою бизнес-карьеру... Если вы хоть когда-нибудь имели со мной дело, то должны знать, что после таких шагов, больше напоминающих угрозу, договариваться со мной становится еще сложнее.

– Ладно, хватит херню пороть, Крестный, – злобно сверкнув глазами, рявкнул Багай, – ты, конечно, крут, но мы и не таких крутых обламывали.