варианту действий самого Торина. Теперь ей пришлось убедиться, что она сильно заблуждалась.
Свалив и оглушив Мухаммада, Торин не стал вставать на ноги, чтобы не мешать Ирине держать пиратов под огнем. Под оглушающий грохот автоматных очередей, звуки рикошета пуль и звон металла пираты метались по рубке и никак не могли выстрелить. Ирина не давала им остановиться в первые секунды схватки. Торин быстро перевернулся на бок, оперся полной кистью руки и, сильно оттолкнувшись, проделал прием, который был очень похож на движения танцоров брейк-данса. Корпус его с раздвинутыми ножницами ногами мгновенно переместился метра на два влево, в сторону одного из пиратов. «Ножницы» резко сомкнулись на ногах сомалийца в двойной подсечке, и пират рухнул на пол, роняя оружие. Коротким ударом в голову Торин лежа оглушил его. Последний пират в своих метаниях наконец оказался в дверном проеме. Он решил укрыться за косяком входной двери и все же воспользоваться автоматом. Неожиданно он остановился. Руки пирата разжались, автомат покатился по ступеням, а сам он рухнул как подкошенный на площадке трапа. В дверном проеме раздался голос Доронина:
– Ирка, не пали, убьешь!
На мостике воцарилась тишина. Судя по тому, что Торин стал вставать на ноги, Ирина поняла – все закончилось. В рубку шагнул Доронин, накидывая на плечо ремень автомата.
– Ну, как вы тут без нас обошлись? – поинтересовался он, осматривая помещение. – Вижу, что одного все же шлепнули?
– Кровожадная ты женщина, Ира, – послышалось из-за спины. В дверь с другого борта вошел Привалов. – Я даже боюсь с тобой оставаться наедине в комнате. Вдруг начнешь палить!
– Трепачи, – констатировала Ирина.
– Доставайте-ка аптечку вон из того шкафчика, – велел Торин, – и передайте Горбу, чтобы поднимал команду наверх. И врача на мостик.
Доронин передал распоряжение Николаю. Тот, услышав о враче, испуганно спросил:
– Кто?
– Наши все целы, – успокоил его Доронин, – Ирка пирата подстрелила.
Команда высыпала на палубу с радостными возгласами. Казарин в сопровождении судового врача поднялся на мостик.
– Ну, вот и все, Алексей Петрович, – сказал капитану Торин, – принимайте работу.
– Ну, ребята, – развел руками капитан, – не знаю, что тут и сказать. Спасибо вам большое! От всей команды спасибо.
– Да полно, Алексей Петрович, – остановил его Торин, – что умеем, то и делаем. Вы вот что. Сейчас мои ребята упакуют пиратов и запрут их по каютам, каждого отдельно. Вы возьмете курс на Порт-Саид, там вас уже ждет представитель компании. Он будет представлять интересы собственника и решать все юридические вопросы. Пиратов там же сдадите властям.
– А вы? – спросил капитан. – Вы что, не пойдете с нами?
– В таком виде? – показал Торин на спецназовскую амуницию своих людей и оружие. – Как мы там объясняться будем? Нет уж, вы идите, а мы своей дорогой.
– Но мне же придется как-то объяснять наше освобождение, давать показания?
– Естественно, – согласился Торин, – расскажите все как есть, точнее, все, что знаете.
– Но я же не знаю, кто вы, из какого вы ведомства?
– Вот так и скажете, – улыбнулся Торин. – Я же говорю – рассказывайте все, что знаете.
Под возбужденные крики команды, столпившейся у края борта, «скатовцы» отвалили на трофейном пиратском катере и взяли курс на сомалийское побережье.
– Ну что, командир? – спросил Корнеев, вольготно развалившись на лавке и прижавшись спиной к борту катера. – Какой– нибудь отпуск нам светит? Сейчас бы в баньку хорошую, да пивка потом холодненького!
– И отоспаться денька два, – поддержал тему Горбачев.
– Еще какие мысли есть на этот счет? – равнодушным голосом спросил Торин.
– Да, отмыться бы не мешало, – согласилась Ирина.
– Ну, это, конечно, первое дело, а сменить обстановку не мешало бы, расслабиться. Может, закатимся куда-нибудь на нашу родную природу с березками, – предложил Привалов, – шашлычок замутим, мячик погоняем?
– Все? – спросил Торин своим сонным голосом.
Спецназовцы переглянулись, не понимая, и уставились на командира.
– Если все высказались, то объявляю, что отпусков пока не предвидится.
– Ты садист, Андрей Петрович, – с чувством сказал Корнеев, – зачем же ты слушал, как люди мечтают в предвкушении, и молчал?
– Почему? – с улыбкой удивился Торин. – Вы же хотели расслабиться после операции? Вот помечтали каждый о своем, расслабились, а теперь опять за работу.
Группа несколько секунд смотрела на шефа, а затем разразилась дружным хохотом. Даже шутки у Торина были непредсказуемыми.
– А если серьезно, – продолжил Торин, – то давайте подведем итоги нашей деятельности. Что подумают местные, когда обнаружат следы нашего последнего боя в бухте?
– Что два пиратских клана устроили между собой резню из-за добычи, – ответил Корнеев.
– Это простые и полуграмотные бандиты, а сам Музафир, когда вернется? Я думаю, что его в бухте не было.
– Учитывая, что он вам не доверял, и то, что он обладает более широким мышлением, – подал голос Доронин, – он вспомнит, что на берегу крутились европейцы. Русское судно пропало – значит, это были русские. Теперь он соберет новую банду и будет мстить русским.
– Широко, но не очень, – возразил Торин. – Будет ли спецслужба так откровенно светиться перед такой большой, практически войсковой операцией, чтобы оставить свои следы? По всем правилам, нет. Поверит ли он, что Мухаммад самостоятельно собрал такие большие силы и отбил русский корабль? Не поверит. Мухаммад – птица не такого высокого полета. Кстати, сам Мухаммад пропал. А всплывет он только во время суда в сопредельном государстве, которое тоже страдает от нападений пиратов на их суда. Что получается?
– Получается, что некое государство, страдавшее от нападений пиратов, – ответил Доронин, – организовало эту бойню, а чтобы завуалировать свое вмешательство, разыграло присутствие европейцев. Либо присутствие европейцев было лишь совпадением.
– Вот это уже ближе, – согласился Торин, – теперь Музафир вряд ли рискнет активно действовать в этом районе. Он понял, что его следы явны и он под угрозой. Если кто-то смог организовать такую мощную акцию, то он не задумываясь уберет самого Музафира, как только он появится на побережье. И не важно, кто это, они это сделают. Другие серьезные лидеры на этом побережье пока не мелькают. В любом случае желающие заполнить эту освободившуюся нишу сто раз подумают, прежде чем собирать здесь новую банду и нападать на суда. Так что годик-другой у нас в запасе есть.
– Понятно, – догадался Доронин, – вы клоните к тому, что кое-кто не совсем поверил, что русские здесь ни при чем. Или другие европейцы. Пока они не очухались и не узнали всех подробностей, нам нужно развернуть активную оперативную работу дальше на юго-востоке.
– Правильно, майор, – согласился Торин, – там мы уже не должны так активно тереться среди местного населения лично. Появление опять европейцев может все усугубить. Мы должны срочно найти подставных лиц из местных, чьими руками и будем действовать. Нужна агентура во всем спектре: и платники, и идейные, и те, которых мы сможем держать на крючке компроматом или угрозами.
– Одним словом, – грустно заметил Привалов, – погружаемся в дерьмо по самые уши.
– А что вы, ребята, загрустили, – неожиданно сказала Ирина, – кто нам мешает замутить шашлычки на нашей базе «В»?
– Даю добро! – поддержал Ирину Торин. – По прибытии объявляю двое суток отдыха и изучения обстановки в регионе.
– Ложка дегтя, – проворчал Привалов, – отдых и изучение – понятия несовместимые.
– Вот увидишь, Володя, как приятно ты удивишься, узнав, что эти понятия прекрасно сочетаются, – проникновенно ответил Торин, – я тебе это обещаю…
