унаследованных от общих предков. Пока просто запомним это, а обдумаем после.

— Тэнайн, — внезапно спросил он, — сколько вас, жителей Ксанаду?

— В нашем округе триста. На всей планете около тринадцати тысяч.

— Нас полтора миллиарда. А какой у вас самый большой город?

— Город?.. — повторил Тэнайн раздумчиво, словно роясь в памяти. — А, да, город! У нас их нет. У нас сорок два вот таких округа, одни побольше, другие поменьше.

— Все население вашей планеты поместилось бы в одном здании какого-нибудь города у нас на Кит Карсоне. И давно вы здесь? Сколько поколений у вас сменилось?

— Пожалуй, тридцать два, а то и тридцать пять.

— Мы обосновались на Кит Карсоне около шести столетий назад по земному счету. Выходит, по времени ваша культура более древняя. Может быть, вам интересно узнать, каким образом мы сумели настолько вас опередить?

— С восторгом послушаю, — сказал Тэнайн.

— Вы тут недурно владеете кое-какими ремеслами, — вслух размышлял Брил, — и отлично умеете работать сообща. Вы можете создать великолепный мир, если только захотите и если вами по-настоящему руководить.

— Вот как? — Тэнайн, видимо, был очень польщен.

— Мне надо подумать, — озабоченно продолжал Брил. — Вы не то, что мне… что я думал сначала. Пожалуй, я останусь у вас немного дольше, чем предполагал. Может быть, пока я стану изучать ваш народ, вы, в свою очередь, больше узнаете о моем.

— Буду рад и счастлив, — сказал Тэнайн. — А сейчас тебе еще что-нибудь нужно?

— Ничего. Можете идти.

На этот властный тон великан ответил только своей обычной открытой и приветливой улыбкой, помахал рукой и вышел. Слышно было, как он глубоким звучным баритоном окликнул жену и та радостно отозвалась.

Брил прижал руку в перчатке к «замку», и дверь, бесшумно скользя, затворилась…

Он снял жесткую, тяжелую, отливающую металлом одежду, перчатки с крагами, ботфорты. Все это было соединено проводами: энергопитание в ботфортах, счетчики и управление — в брюках и поясе, воспринимающие устройства — в мундире, передатчики и локаторы — в перчатках.

Он повесил одежду на крюк и установил защитное поле, теперь сигнал предупредит его, если к его убежищу приблизится хотя бы на тридцать метров что-то или кто-то ростом больше мыши. Он установил радиационный купол, непроницаемый для всяких следящих лучей, лазеров и иного излучающего оружия. Потом подвесил левую перчатку с проводом над столом и принялся обрабатывать уголок светло-коричневой пластины.

Через полчаса он нашел, наконец, сочетание температуры и давления, способное ее разрушить, и, ошалев от неожиданности, опустился на край кровати. Из такого материала преспокойно можно строить космический корабль!

Так что же, у них были в запасе пластины именно тех размеров, какие он потребовал? Тогда на планете должны быть склады, должны быть заводы, которые выпускают такие вот доски всех размеров, на выбор. Или же здесь есть машины, способные производить этот материал, который он сейчас насилу расплавил, прямо так, с ходу.

Но никакой крупной промышленности у них нет, а если есть склады, то их не сумели обнаружить роботы-разведчики, засланные с Кит Карсона и летающие по постоянным орбитам вокруг Ксанаду вот уже пятьдесят лет.

Он откинулся на постель и стал размышлять.

Чтобы завладеть планетой, прежде всего надо разыскать центральное правительство. Если это самодержавная власть, построенная строго по принципу пирамиды, тем лучше: правящая верхушка малочисленна, убиваешь ее либо подчиняешь себе и используешь уже существующую организацию.

Если никакого правительства нет, можно привлечь население на свою сторону либо истребить его. Если есть промышленность, ставишь своих надсмотрщиков и заставляешь туземцев работать, пока не обучишь этой технике людей со своей планеты, а потом туземцев уничтожаешь. Если они знают и умеют что-то, на твоей планете неизвестное, изучаешь это искусство либо подчиняешь себе мастеров. Все точно и определенно, все предусмотрено — каждая мелочь.

Но если, как доносили роботы, существует высокоразвитая технология — и никакой промышленности? Прочно установившаяся на всей планете культура — и почти никаких средств сообщения?

О подобном никто не слыхивал, и, когда роботы докладывают такое, на планету посылают исследователя. Его задача — выяснить, как туземцы все это проделывают. Он должен определить, что здесь нужно сохранить, а что уничтожить, когда настанет время прислать сюда экспедиционные войска.

Всегда есть хороший, надежный выход, думал Брил, заложив руки под голову и глядя в потолок. Имеется отличная планета, ничуть не хуже Земли, богатая природными ресурсами, населенная ничтожным количеством простаков. В любую минуту их можно с легкостью истребить.

Но сначала надо выяснить, как они общаются между собой, как достигают такой слаженности в работе и каким образом мгновенно постигают все тонкости мастерства, прежде незнакомого. И как вырабатывают сложнейшие, великолепные материалы в два счета, из ничего…

Нет, этот народ уничтожать не следует. Его надо использовать. Кит Карсон должен перенять их хитроумные фокусы. Ну, а если, неровен час, эти фокусы присущи только жителям Ксанаду, а карсонцы на такое не способны, как быть тогда?

Что ж, надо взять этих мастеров с планеты Ксанаду и распределить по городам и армиям Кит Карсона. Они мигом все воспринимают, мигом повинуются; объясни одному, что от него требуется, и это усвоят все. И каждый сможет обучить группу самых толковых карсонцев. Производство, военная техника, стратегия и тактика… да, конечно же, все преобразится!

Планету Ксанаду можно оставить почти в том виде, как она есть, просто она будет поставлять на экспорт всяких помощников и адъютантов.

Все это пустые мечты, оборвал себя Брил. Сперва надо разузнать побольше. Посмотреть, как они фабрикуют этот непробиваемый и несгораемый картон и антигравитационные чайные подносы.

При мысли о подносе у него заурчало в животе. Он поднялся и подошел к столу. Горячие блюда все еще дымились, холодные ничуть не размякли и не оттаяли. Он осторожно попробовал одно, другое. Вошел во вкус. И с жадностью набросился на еду.

Нина, ох уж эта Нина…

Нет, их нельзя уничтожать, сонно подумал он, разве можно истребить народ, способный произвести на свет такую женщину. На всем Кит Карсоне не сыскать такой поварихи.

Он снова растянулся на постели и предавался мечтам, пока не уснул.

С ним были вполне откровенны. Ему показывали все подряд, никому и в голову не приходило спросить: а для чего ему это нужно? Спрашивать было бы странно, потому что эти люди, видно, не знали особенной гордости, свойственной искусному умельцу, будь то гончар, металлист или специалист по электронике. Они не любовались восторженно делом своих рук: 'Вот что я могу!' Они рассказывали подробно, но спокойно, словно о чем-то доступном всем и каждому.

На планете Ксанаду так оно и было…

— Допустим, у нас чего-то не хватает — ну, скажем, стронция, — объяснял Тэнайн. — Из-за нехватки получается что-то вроде вакуума. Те, кто сейчас свободен, ощущают это и начинают думать о стронции. Ну, тогда они идут и собирают его… К примеру, мы выводим речных моллюсков с панцирями не из углекислого кальция, а из углекислого стронция. И дети собирают их.

Брил видел фабрику одежды — она размещалась частью под навесом, частью в пещере, частью на лесной поляне. Тут же рядом плавали в пруду и загорали на лугу юноши и девушки. Словно бы между делом, они входили в тень и работали у огромного резервуара, в котором вскипал, окрашивался яркой зеленью и затем оседал какой-то химический состав.

Черный осадок фильтрами поднимали со дна, раскладывали в формы и прессовали.