Из письма: «...Добрый день, дорогой мой человек Наталья Ивановна! Пишет вам спасенная вами Валентина Егоровна. Все, что я напишу в этом письме, чистая правда. О вас я слышала еще много лет назад, а потом у меня появилась ваша книга. К этому времени я уже сильно болела и была на первой группе инвалидности. Врачи не смогли мне помочь, и я с каждым днем теряла силы, лежа одна в квартире. Порой была по пояс в дерьме, на мокрых простынях, детей у меня не было, так уж получилось, а муж, как я заболела, помучился со мной, да и ушел к сестре. Да и то его можно понять, пять лет я почти не вставала.

Однажды пришла ко мне соседка Лиза, посмотрела на все и говорит:

– Ты бы, Валя, не закрывалась. Или ключи мне дай. Не дай Бог умрешь, никто и не узнает. Неужели у тебя никогошеньки из родных нет?

Я сказала, что нет. Лиза спросила меня, на кого я квартиру завещала, если родных никого нет. На этот ее вопрос я промолчала. Но Лиза снова про это заговорила. Она предложила, что будет у меня убирать и кормить меня, но с условием, что я оставлю на нее завещание.

С этого вечера она стала ухаживать за мной и следить за порядком в квартире. Надо сказать, что от своей несложившейся горькой жизни я имела подозрительность и никому никогда не доверяла. Я понимаю, что это нехорошая черта, но какая есть, такая есть.

Стала я думать, лежа в постели, что не исключено, что соседка ускорит мою кончину. Однако с виду Лиза была ласкова и заботлива, уговаривала поесть, так как у меня не было аппетита и сил не было поесть. Чтобы меня уговорить съесть несколько ложек каши, разговарирала со мной как с маленькой обо всем подряд, а в основном больше о вас. У нее были ваши книги, вот она из них мне все пересказывала, а потом вслух стала читать.

С каждым днем, оставаясь одна, я все больше думала о вас, Наталья Ивановна, и разговаривала с вами мысленно. Обращалась к вам то как к матери, то как к сестре. Жаловалась вам на свою горькую долю. Мне казалось, что вы слышите меня и жалеете. Однажды Лиза принесла вашу новую книгу, я так обрадовалась ей и говорю:

– Лиза, ты только не смейся. У меня в душе такое чувство, интуиция, или еще как сказать. Я уверена, что если бы я поцеловала руку или хоть краешек подола у Натальи Ивановны, то выздоровела бы, не умерла и все бы у меня было хорошо, как при родной маме, когда я была еше девочкой.

То ли я настрадалась так, то ли нервы сдали вконец, сказала так, и слезы у меня хлынули, да так бурно, со всхлипами. И вдруг, Боженьки, я увидела в углу женщину в темном платье в мелкий цветочек. Все вроде как в дымке, но я разглядела, что волосы подобраны назад и подвязаны как вроде чем-то легким, как шарфом, что ли, или косынкой. Я без очков плохо вижу. Волосы у женщины на прямой пробор разделены, не высокая и не маленькая, не худая. Ручки только, ладошки небольшие и свечечку зажженную держат. В первый миг я обмерла, чувствую, вся кровь отлила от лица и сердце замерло, как ровно остановилось. Это видение взгляд мой поймало, держит и не отпускает. Длилось это наверняка недолго. Как бы я иначе могла с остановившимся сердцем долго быть? Но за этот миг я переродилась или как хотите называйте. Затем сердце трепыхнулось, ударило с перебоем и вот стало биться ровно и так хорошо, уверенно, как будто мне снова было 15 лет. К телу прилило что-то жаркое, кровь по жилам, видно, потекла. Я покрылась испариной как после баньки. Только тогда женщина отвела глаза и исчезла.

– Валя, ты что? – услышала я наконец призывы испуганной Лизы.

– Ты видела ее? – спросила я соседку.

– Кого? – не поняла меня соседка.

– Наталью Ивановну, со свечкой, – прошептала я.

Лиза отрицательно покачала головой, а потом сказала:

– А ведь и правда свечкой сильно пахнет.

Она принялась выспрашивать, но я уже проваливалась в сон и не в состоянии была ей отвечать. С этого дня я стала выздоравливать. Я ела за троих, спала как убитая. Просыпаясь, я дивилась ясности в голове и тому, что нигде и ничего не болело. Потом я стала подниматься и передвигаться по квартире. Через месяц я уже сама ходила в магазин.

Шло время, я больше не считаю себя больной. Я абсолютно здорова. Скажу больше, ко мне вернулся Гена, мой муж, одной не хочется быть. Правда, вернула я его по вашей книге. Подозреваю, что моя соседка немного разочарована в том, что моя квартира ей не скоро достанется. А может быть, это и не так, а дело в моем подозрительном характере. Хотя ей бы я простила все на свете, ведь это она, Лизонька, принесла мне ваши книги.

Я вот все думаю, что это было? Говорят ведь, что святые являются, когда их призывают. Может быть, Господь дал вам этот дар не зря и вы святая, или грех так думать? Хоть на чем поклянусь, видела я вас и Лиза почуяла гарь от свечки. Или так сильна была моя вера в вас и ожидаемое чудо, что мой организм перестроился?»

Если вам тяжко, если вы утратили всякую веру во спасение свое, прибегните к этой чудодейственной молитве. По вашей вере воздастся вам.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Небесных сил все воинство:

Вначале святой и великий Иоанн Пророк,

За ним Креститель Господень,

А вслед святые отцы:

Филипп, Зиновей, Агафей, Илья Пророк.

Святые евангелисты:

Марко, Марфей, Лука и Иоанн Богослов.

И сорок святых и двенадцать учеников,

Мученики и Великомученики,

Старцы пустыни, старцы затворники,

Кланяюсь вам до земли,

Прошу вашей помощи,

Ибо вы есть оплот и стержень

Истинной веры нерушимой.

Чаю я и уповаю в свой тяжкий час,

Ради матерей ваших и слез их

Прошу вас помочь мне,

Душе моей и телеси моему.

Исцеления прошу и помощи от вас,

Ибо я как дитя малое, беспомощное.

Прославляю вас и дела ваши

И прибегаю в моленье моем

О душе и теле моем.