Последний пункт вызвал у Дага смешок: до сих пор ему не случалось иметь дела с принцессами, но если им присущи какие-то общие недостатки, это, надо думать, пережить можно. Тем более что у этой куколки одних только внешних достоинств хватит, чтобы наплевать на все недостатки, какие можно вообразить.

Нимало не колеблясь, Даг подтвердил выбор.

Изображение девушки увеличилось в размере и шагнуло на передний план.

— Спасибо, Гранди… — сказала она на удивление мелодичным голосом. То есть — вот ведь удивительно! — слова эти были написаны внутри такого же как и у голема, облачка, но Дагу почудилось, будто он ясно слышал их звучание, — …ты свое дело сделал, а теперь моя очередь.

Голем со вздохом удалился с экрана, а дивная красавица обратилась к Дагу.

— Представься, пожалуйста, — попросила она. — Напечатай свое имя и возраст, чтобы я знала, как к тебе обращаться.

Поскольку, согласно условиям, она была старше его аж на пять лет, парнишка едва удержался от соблазна накинуть себе несколько лет, но, вовремя сообразив, что это всего лишь игра, написал правду.

— Даг. Пол мужской. Возраст — шестнадцать лет.

— Привет, Дуг, — откликнулась Нада. — Думаю, мы поладим.

Ругнувшись — его имя вечно произносили неправильно — он торопливо напечатал.

— Даг! Не уменьшительное от Дуглас, а просто Даг!

— О, прошу прощения, — откликнулась Нада, премило порозовев. — Конечно же, я буду называть тебя Дагом. Пожалуйста, не обижайся.

По правде сказать, он не стал бы обижаться, вздумай она называть его хоть Дугом, хоть Недугом. В устах такой красотки и собачья кличка звучала бы как музыка.

— Все в порядке, — торопливо напечатал он. — Рад познакомиться. Никогда раньше не встречался с принцессами.

Конечно, ему было ясно, что это не более чем игра, однако игра эта затягивала, и ему уже хотелось, даже не терпелось узнать, чем еще она обернется. Даг отдавал себе отчет в том, что пари с Эдом он, похоже, продует, но это его уже не волновало.

— Принцессы связаны некоторыми обязательствами и ограничениями, — откликнулась девушка. — Но я постараюсь не утомлять тебя ими и стать тебе хорошей спутницей.

— Не сомневаюсь, лучшей и быть не может, — забарабанил по клавиатуре Даг. Стоит заметить, что писал он чистую правду. Сомнений на этот счет у него действительно не имелось.

— Можно дать тебе один совет? — с очаровательной улыбкой спросила компьютерная принцесса.

— Хоть сто, — с готовностью согласился Даг, чьи пальцы так и порхали по клавишам.

— Мне кажется, нам было бы проще общаться, если бы ты оказался в том же месте, что и я. Ты знаешь, как этого добиться?

— Провались я на месте, если мне не хочется оказаться рядом с тобой! — согласился Даг, на время забыв, что имеет дело не с живой собеседницей, а с программой. — Но я-то сижу снаружи, а ты на экране. Боюсь, тебе оттуда не вылезти.

— Мне не вылезти, это точно, но ты мог бы принять в действии более непосредственное участие. Надо только настроить взгляд на стереоизображение. И попытаться поверить в реальность происходящего. Попробуешь?

— И что…

Больше всего ему хотелось бы поверить, что он имеет дело не с измышлением программистов, а с настоящей девушкой.

— Понимаешь, Даг, экран кажется тебе плоским, потому что у тебя неправильно сфокусирован взгляд. Нужно смотреть не на экран, а за него, словно это окно в другой мир. Попробуй добиться того, чтобы все плоские изображения приобрели объем.

Изображение Нады Даг и так не назвал бы плоским, однако против обретения им объема определенно ничего не имел. Горе в том, что у него ничего не получалось: сколько бедолага ни таращился на монитор, все оставалось по-прежнему. Только глаза стали слезиться от напряжения.

— Ни черта не выходит! — в сердцах посетовал он.

— Не отчаивайся. Взгляни на вон те… — девушка подняла руку, — … на вон те две точки. Видишь?

Даг и вправду приметил над ее головой, прямо над облачком, где появлялись слова, пару точек.

— Сосредоточься на них и постарайся добиться, чтобы их стало три. Как только это получится, двухмерное изображение на экране сменится трехмерным. Не скажу, чтобы я здорово разбиралась во всех этих измерениях и прочих хитростях, но как только у тебя получится, ты сам все почувствуешь, без лишних объяснений. Я в тебя верю: пусть не сразу, но ты своего добьешься.

Как ни глупо было поддаваться на лесть компьютерной анимации, но Даг испытал истинное воодушевление и принялся пялиться на точки с большим усердием. Не то чтобы он особо верил в успех… но предпочел бы верить. И вообще был готов сделать все, о чем она только попросит.

Экран затуманился, изображение расплылось и подернулось рябью. Две точки закачались, раздвоились, превратившись в четыре, а потом слились снова, но уже не в две, а в три.

И мир за экраном стал объемным.

Даг потряс головой. Он не надевал стереоскопические очки, и монитор его оставался тем же самым — а вот на тебе! Экран и вправду выглядел самым настоящим окном в другой, ошеломляюще реальный мир. Мир с фантастической зеленой лужайкой на переднем и джунглями на заднем плане. Лужайкой, на которой стояла умопомрачительно живая Нада.

— Так-то лучше, Даг, — с улыбкой промолвила она. — Теперь ты малость округлился.

Однако округлился он там или хоть оквадратился, это не имело особого значения. Во всяком случае, в сравнении с тем непередаваемо восхитительным набором округлостей, какой в нынешнем, трехмерном виде представляла собой его спутница. Однако он поостерегся высказываться на сей счет и спросил:

— Как это получилось?

— Ну… — отозвалась она, кокетливо поведя плечиком. — …Если я скажу, что тут не обошлось без магии, ты, небось, не поверишь?

— Это точно, — подтвердил Даг. — В колдовство и прочую чертовщину я не верю.

— А жаль. По той простой причине, что поверив в магию Ксанфа, ты мог бы полностью войти в игру, оказаться рядом со мной телесно…

— Чего б я только не сделал, чтобы оказаться рядом с тобой телесно! — воскликнул юноша. — Но вот номер с колдовством, боюсь, не пройдет. Я парень из Миссури, а мы верим только в то, что можно пощупать.

— Из Миссури? — красотка слегка нахмурилась. — А я думала, ты из Обыкновении.

— Можно сказать и так, — торопливо заверил Даг. — Миссури — это и есть Обыкновения, причем самая обыкновенная, какую только можно вообразить. Тамошние ребята все сплошь скептики и на слово никому не верят. Вот и я поверю в магию только в том случае, если собственными глазами увижу какие-нибудь чары в действии.

Улыбнувшись, Нада с неподражаемой грацией изогнулась, и в тот же миг обернулась змеей с очаровательной девичьей головкой.

— Таков мой истинный облик, — пояснила она, — но наследственная магия позволяет мне принимать как человеческое, так и змеиное обличье.

В следующее мгновение девичья головка исчезла — из упавшей наземь одежды на Дага смотрели холодные глаза огромной змеюки.

Надо сказать, что зрелище это отнюдь не вызывало у паренька отвращения: будучи экологически подкованным, он прекрасно знал, что змеи существа полезные, и без робости брал их в руки — конечно, не ядовитых. А в процессе игры способность Нады оборачиваться змеей может оказаться весьма полезной: шугануть кого, а то и куснуть…

— Я понимаю, что правилами игры должна предусматриваться такого рода магия, — осторожно сказал он. — Но все, что я видел до сих пор, я видел не наяву, а на экране.