— Но это касается меня, Гордон.

— Почему? Это совершенно не твое дело.

— Нет, мое, неужели ты не видишь? Ты втянул меня в эту историю гораздо глубже, чем обещал. Например, Фрэнк и Эдна полагают, будто мы действительно обручены. Ты подумал, что скажешь Бренде, когда они сообщат ей эту новость? А это обязательно случится. Эдна — неисправимая болтушка.

Гордон нахмурился.

— Да, об этом я не подумал.

— Мне кажется, Гордон, ты не подумал об очень многом…

Он продолжал смотреть на нее, не отрываясь, и ей хотелось проникнуть в ход его мыслей. Постепенно его взгляд стал еще более мрачным.

— Да, — медленно протянул он, — я начинаю понимать…

— Ты… не собираешься сделать ничего дурного, скажи, Гордон?

— По отношению к кому?

Странным призывным блеском загорелись его безжалостные голубые глаза, и Мэгги задрожала. Потому что, задавая свой вопрос, Гордон смотрел только на нее.

— К… Этель, само собой, — неуверенно пролепетала она. — Или к ее мужу.

— Подожди-ка, но почему?

— Я не идиотка, Гордон. Умею читать между строк. Вы были любовниками, и она изменила тебе, сбежав с Брэннигэном.

Лицо Гордона помертвело при ее словах. В глазах застыло страдание, и у Мэгги сжалось сердце от жалости к нему.

— Забудь ее, Гордон, — убеждала она. — Она не стоит таких мук.

Он медленно перевел взгляд на женщину, видимо, все еще не отпустившую его на свободу, и снова посмотрел в лицо Мэгги.

— Не так-то это просто, — безучастно сказал он.

— Это возможно.

— Нет. К сожалению. Вот что, Мэгги, допивай свой кофе и отправляйся играть в теннис.

Ей хотелось закричать на него, обозвать глупцом, заставить встряхнуться. В мире столько женщин, достойных любви, но Этель Брэннигэн не принадлежит к их числу. Однако Мэгги видела: сердце и разум этого человека закрыты для настоящей любви. Он, озлобленный и отвергнутый, приехал сюда, чтобы отомстить за свои поруганные чувства.

Тревога грызла ее душу, Мэгги боялась, не проснется ли в Гордоне прежняя страсть, не завладеет ли им снова — даже против его воли — эта умная, коварная женщина? Ее красота и женские чары выше всяких похвал. Мэгги отдавала ей должное. Не многие мужчины способны устоять перед такой дамой, если та осенит их своей благосклонностью.

Завтрак закончился в напряженном молчании. Мэгги даже обрадовалась, что очутилась одна в номере. Она села на край кровати.

Что еще, черт возьми, может она предпринять? Как убедить Гордона, что месть ведет к самоуничтожению, а не к счастью? Как ей обезвредить разрушающее влияние этой женщины? Невыносима даже мысль о том, что Гордон может просто прикоснуться к Этель, не говоря уж о поцелуях. А уж если он займется с ней любовью!.. Не последовать ли совету Бренды? Взять да и самой соблазнить его!

Боже милосердный, она, Мэгги, так хочет Гордона, что совершенно не находит себе места. Однако останавливает боязнь попасть под его власть. Уже и без того она втягивается все глубже и глубже в его проблемы. Ее уже одолевает желание защитить Гордона.

Ради собственного блага пора выбираться из этой сети. А что дальше? Действительно, это не ее дело, как не раз говорил Гордон.

Спасение есть — теннис, плавание. Любое другое занятие, которому она отдастся вся без остатка.

Нужно держаться подальше от Гордона и доводить себя до изнеможения, чтобы не оставалось сил ни на что другое.

Мэгги вскочила, быстро стянула джинсы и блузку и переоделась в спортивную форму — плиссированную желтую юбочку и тенниску в тон, и то и другое с белой отделкой. Такого же цвета носки и кроссовки дополнили наряд. Волосы Мэгги завязала тугим узлом на макушке.

Взгляд в зеркало подтвердил: смотрится она прекрасно, хотя кажется себе слишком крупной по сравнению с миниатюрной и подлинно совершенной Этель. Внезапно она почувствовала, что не может дождаться, когда выбежит на корт и избавится от парочки проклятых лишних фунтов.

К услугам гостей было четыре теннисных корта, все с твердым покрытием. Их окружали высокие сосны, разумно высаженные так, чтобы защищать корты от ветра. Рядом павильон с хорошим запасом ракеток. Здесь же для отдыха можно взять столы и кресла из пластика. Холодильник предоставлял большой выбор безалкогольных напитков.

— С меня достаточно, — объявила Мэгги после третьего сета. Первые два она почти без сопротивления проиграла, но потом обрела форму и расколотила Эдну в пух и прах. — Я никуда не гожусь. Это ужасно, — тяжело дыша, сказала Мэгги.

Обе в изнеможении упали в кресла со стаканами ледяной минеральной воды в руках.

— Ты выглядишь отлично, — возразила Эдна, с восхищением глядя на нее. — У тебя фантастическая фигура.

Именно такой похвалы жаждала Мэгги. По опыту она знала, что женщины редко льстят друг другу.

— Очень мило слышать это от тебя, Эдна, но мне в самом деле следовало бы сбросить несколько фунтов. Некоторые юбки уже начинают немного жать.

— Я бы не слишком боялась этого на твоем месте. Мужчины не имеют ничего против тесных юбок. Женщины с несколькими лишними фунтами веса их не пугают, скорее наоборот.

Эдна неожиданно наклонилась вперед и заговорила тише:

— Можешь обругать меня за то, что лезу не в свое дело, но скажи, между Гордоном и Этель Брэннигэн прежде было что-то?

— Может, да, а может, нет, — ответила Мэгги, изо всех сил стараясь говорить естественно. — Честное слово, меня это не очень-то беспокоит. Я не считаю, что женщина должна выпытывать у мужчины подробности его предыдущих любовных романов, Эдна.

— Я согласна, но глупо прятать голову в песок, если в истории запутана личность вроде мадам Брэннигэн. На твоем месте я бы держала ухо востро. По-моему, она снова хочет прибрать к рукам Гордона.

Мэгги не смогла скрыть гримасу боли, исказившую ее лицо.

— О Господи! — испугалась Эдна. — Наверное, мне не следовало ничего говорить. Но я предостерегла тебя лишь потому, что прекрасно вижу, что ты обожаешь Гордона. Твой взгляд вчера вечером, когда он поцеловал тебя…

Мэгги хотела что-то сказать, но закрыла рот, будучи не в состоянии произнести ни слова.

— Мужчины иногда ведут себя как круглые идиоты, — продолжала Эдна. — А женщины, вроде этой хищницы, бывают такие бессовестные! Если у доктора Брэннигэна туго с деньгами, она с ним не останется. Так всегда поступают ей подобные. Если Гордон прежде был ее любовником и она поймет, что у него сохранилось хоть какое-то чувство к ней, она, совершенно естественно, может устроить очередную ловушку именно на него. Чего греха таить, у нее все данные для этого имеются…

Мэгги чуть не стало дурно. Подействовало не предупреждение Эдны — и без того было уже ясно, что Гордон может снова угодить в лапы своей бывшей любовницы. Подействовали слова, вскользь брошенные ею: «прекрасно вижу, что ты обожаешь Гордона».

Да, это так, наконец поняла она, и голова у нее закружилась. Я действительно обожаю его. И безумно хочу его. А что это, как не любовь? Я надеялась, этого не произойдет хотя бы потому, что как человек он мне не слишком симпатичен, но мое глупое сердце просто не заметило этого неудобства и прошествовало прямо к любви.

— О, дорогая, прошу тебя, не смотри на меня таким взглядом, — умоляла Энда, — Я не хотела тебя