Жарзании.

— Мугрид не имеет права на титул кронмага.

— Но он им все равно станет.

— Почему?

— Его поддерживают в Арзансе, Гетонии, Бирзани и Ливаргии, а тебя? Даже дамуторского гермага ты сумел оттолкнуть во время церемонии провозглашения.

— Мне до сих пор подчиняются немалые силы…

— Сейчас ты мой пленник. Сколько тебе осталось жить, я пока не решил. Может, определим это вместе?

— Каким образом? — растерялся Зулг.

— Дело в том, что я еще не уверен, кто мне больше подходит — ты или Мугрид. С одной стороны, сейчас он имеет больше влияния на дела Жарзании. Но, с другой, быть законным правителем державы он действительно не имеет права. При определенных условиях я могу отвернуться от гермага и оказать помощь законному повелителю Жарзании.

— Сурдг, кто вы и зачем вам Жарзания? — не удержался от вопроса кронмаг.

— Пока ты не согласишься на мои условия, я открываться не собираюсь.

— Ну и каковы эти условия?

— Полное подчинение моей воле.

— Какая разница — быть марионеткой гермага или вашей? А других вариантов нет?

— Зулг, ты не в том положении, чтобы задавать вопросы. Учти, я ведь могу обойтись и без тебя. Как, к примеру, такой сценарий: купец, в свое время втершийся в доверие старого кронмага, является во дворец и убивает повелителя, поскольку правитель Жарзании по собственной глупости доверился проходимцу. При допросе торговец, естественно, сознается, что действовал по наущению, например, дамуторского гермага. И тот, кто бы мог помочь законному правителю, становится врагом номер один. В стране начинается хаос, борьба за место во дворце разгорается с невиданной силой… И когда я пойму, кто побеждает, предложу ему свою помощь…

— А если я приму ваши условия? — Кронмаг не стал дожидаться окончания длинной речи. Ему показалось, собеседник наводит тень на плетень, хотелось поскорее узнать — зачем?

— Мугрид рано или поздно будет разбит, власть полностью вернется в твои руки, но одной провинцией придется пожертвовать. Ее ты отпишешь лично мне.

— Всего-то одну? Какую же? — Зулг понял, что малорослик не собирается откровенничать, а провинция ему нужна, как саигру пятая лапа.

— Решу только после того, как мы заключим сделку. Согласен?

Кронмаг приложил немало усилий, чтобы не сорваться. Он прикрыл ладонью глаза, делая вид, будто задумался. Через минуту он произнес:

— Надо все обмозговать.

— Даю тебе ровно сутки. Только подумай хорошенько. Отказ — и ты попадешь в руки шамана, который не только лечить умеет. Неделю тебя будет мучить он, неделю я, а там… — Малорослик предоставил Зулгу самому додумать вариант развития событий.

Кронмага отвели в камеру. Заснуть Зулгу не удавалось. Какой-то низкорослый чужак диктовал условия ему — повелителю Жарзании.

«Как ему удалось подчинить себе разящих? Кого он представляет, какими силами располагает?»

Парень громко чихнул и услышал, как заворочался лежавший на полу торговец, кутаясь в свою куртку. В одиночке имелась только одна очень узкая лежанка, поэтому второму пленнику приходилось довольствоваться минимальными удобствами.

— Анвард, спишь?

— Теперь уже нет.

— Я сегодня узнал кошмарную новость.

— Какую? — Торговец сел рядом.

— Оказывается, все мои враги — лишь жалкие марионетки. Тот же Мугрид, похоже, действует в угоду одному маленькому человечку с большими амбициями.

— Что за человечек?

— Ростом мне по грудь будет. Изъясняется противным сухим голосом. Очень силен в магии. Заговоренный клинок разящего от его чар расплавился.

Зулг передал купцу часть беседы.

— И зачем ему провинция? — спросил Анвард, выслушав кронмага. — Кто за ним стоит?

— Трудно сказать. Я таких типов в Жарзании раньше не встречал.

— Иностранец?

— Какой-то чужак. Но точно не из ближайших соседей.

— Так он что, один сумел подмять под себя весь аппарат власти Франуга? По-моему, это невозможно!

— Если бы он сам, — вздохнул Зулг, — а то с моей помощью. Людей тайного советника я, можно сказать, сам приказал уничтожить. Щитников отодвинул на задворки. В общем, окружил себя врагами со всех сторон.

— Их так много во дворце?

— Сколько их, пока неизвестно. И еще у меня сложилось впечатление, что Сурдг чего-то не договаривает.

— В этом дворце, по-моему, все только и заняты тем, что пытаются вас обмануть. Тайный советник, разящие, шаман, теперь еще чужак-малорослик. И что вы решили?

— Очень надеюсь, что при следующей нашей встрече диктовать условия буду я.

— А что, для этого есть предпосылки?

— Имеются, — Кронмаг надеялся на представителя рода Савайров, которому через перстень отправил запрос о помощи.

Однако явился в камеру совершенно другой человек. Узники даже не услышали, как щелкал замок, как открывались двери.

— Ваше магичество, звали? — шепотом произнес ключник, войдя в карцер.

— Ты как здесь оказался?

— В подземелье можно попасть и с другого входа. О нем мало кто знает.

— И куда этот ход ведет?

— В кладовую, — сообщил хранитель ключей.

— Плохо. Это практически в самом центре здания.

Зулг хорошо помнил, как быстро его обнаружил шаман. Это значило, что чародей оставил на пленнике свою метку. И снять ее без помощи хорошего чародея кронмаг пока не мог.

— Почему плохо?

— О моем передвижении сразу узнают — недавно проверял. Заодно и о тайном ходе проведают. Ты посиди пока, мне подумать надо.

— Ваше магичество, — оживился купец, — пусть он позовет сюда щитников.

— Они не посмеют нарушить мой приказ.

— Ладно, тогда пусть выведет из дворца меня. Я постараюсь выйти на надежных людей…

— А ты уверен, что на тебе магической метки нет?

— Я даже не знаю, что это такое.

— Тогда нам лучше обоим оставаться здесь. Ключник, ты можешь узнать, сколько разящих сейчас находится во дворце?

— Смогу, но только не раньше завтрашнего утра. Наш повар вчера говорил, что среди разящих прямо мор какой-то — на обед пришли чуть больше двух десятков. А ведь пару недель назад полсотни было.

— Так… Троих убили сегодня, четверо оказались из старого состава, они, скорее всего, еще кого-то с собой утащили к Кардыблу. Итого, человек десять можно смело вычеркнуть. Получается… — Зулг в уме прикидывал, сколько волшебников служат шаману и его хозяину, — около дюжины. Не так много. Сможешь попасть в мои покои?