батарейного денежного ящика и ты везешь слесаря для его починки, – наставлял Зайца штабс-капитан.

– Не извольте беспокоиться, всё будет в полном аккурате, вашбродь. – И Заяц, откозыряв, ушёл.

Тем временем Трофимов со своей командой добрался до брошенного австрийцами обоза.

Трофимову повезло. Во дворе одной из деревень он обнаружил брошенный обоз штаба дивизии или корпуса. В повозке были аккуратно уложены вещи офицерской столовой, много хорошей посуды и серебра – кубки, ножи, вилки, ложки и различные художественной работы рюмки и стопки.

Трофимов приказал тщательно упаковать всё это и усиленно охранять в пути следования к батарее. В других повозках оказался фураж, мешки галет и консервы. Всё это было отправлено под охраной в батарею. Уже стемнело. Трофимов подъехал к телеге, нагруженной ценностями и приказал ей свернуть в ближайший лес. Сидевший на повозке Лежнёв и солдат Михайленко насторожились:

– Вашбродь, страшновато через лес-то. Дюже много дорогих вещей. Сподручней было бы со всеми вместе.

– Поразговаривай у меня, скотина! – закричал поручик, выхватывая пистолет. – Я тебе говорю!

На крик Трофимова подъехал находившийся неподалёку Зуев и передал приказ Борейко направлять все повозки прямо на батарею.

– Это не каасется фурманки, она поедет через лес, – не согласился Трофимов.

– Все, без исключения, повозки, вашбродие! – настойчиво проговорил Зуев. Эта повозка тоже будет направлена на батарею.

– Она поедет туда, куда я прикажу! – взбеленился Трофимов.

– Она отправится на батарею, вашбродие. Я имею такой приказ от командира и его выполню. – И Зуев, взяв лошадей под уздцы, повёл повозку с ценностями к обозу.

Поручик вскинул наган, но в тот же момент Зуев, Лежнёв и Михайленко направили на него свои карабины. Трофимов понял, что его приказание выполнено не будет и, грубо выругавшись, поскакал на батарею.

Борейко сидел в своей палатке вместе со Звонарёвым, обсуждая, где и как наиболее быстро и хорошо можно отремонтировать повреждённые в бою орудия, когда Трофимов влетел а палатку и возмущённо проговорил:

– Я не могу допустить такого безобразия, когда отменяются мои распоряжения!

– Вы это, поручик, с кем разговариваете подобным образом? – холодно и строго справился сразу насупившийся Борейко.

– Надо думать, что с Вами, поскольку никто, кроме Вас, не имеет права в батарее отменять мои приказы, – резко ответил Трофимов.

– В таком случае потрудитесь встать в положение «смирно» – приложить руку к козырьку и почтительно, как и подобает подчинённому, доложить мне Ваши соображения и замечания. За распущенность и недопустимую грубость в обращении со мной я объявляю Вам, поручик Трофимов, строгий выговор. Стать смирно! – рявкнул Борейко.

Трофимов, подобравшись, вытянулся перед ним.

– Доложите, что произошло! – кратко приказал Борейко.

Трофимов, путаясь от волнения, изложил свои претензии.

– Солдаты строго руководствовались моими распоряжениями. За это я объявлю им благодарность.

– Они осмелились грозить мне оружием! – возмущённо проговорил поручик.

– Они строго исполняли мои указания. Я приказал им доставить все повозки сюда, что они и выполнили. А Вас за то, что Вы позволили себе не сразу подчиниться моему приказанию, я завтра же передам в руки военно-полевого суда. Ваше оружие, поручик, – протянул руку Борейко.

Трофимов отстегнул шашку и протянул её штабс-капитану.

– Наган, – приказал Борейко.

Трофимов вынул было наган из кобуры.

– Вместе с ней, – приказал Борейко.

– Вы не имеете права обезоруживать меня на передовой! В двух шагах неприятель. В любую минуту австрийцы могут нагрянуть сюда и мне нечем будет защищаться, – возмущённо проговорил Трофимов.

– Как-нибудь защитим Вас, – насмешливо проговорил Борейко. – Это всё Ваше оружие или что-либо ещё у Вас имеется?

Звонарёв заметил в заднем кармане брюк поручика браунинг и передал его Борейко.

– Есть ли у Вас ещё оружие? – справился штабс-капитан.

– Даю слово офицера, больше ничего нет! – заверил Трофимов, но Звонарёв обнаружил ещё пистолет в одном из боковых карманов брюк.

– Я совсем забыл про него, – пролепетал Трофимов.

– О честном слове офицера тоже, верно, забыли? – усмехнулся Борейко.

– Если бы мы были не на войне, то я вызвал бы Вас к барьеру!

– Отправляйтесь под арест, поручик. Зуев, выставишь двух часовых. Одного к двери, а другого к окну и не спускать глаз с их благородия, распорядился Борейко.

В повозке, отобранной у Трофимова, оказалось два больших несессера с богатейшим набором столового