этого и боится. Конечно, Виктория чувствует это чисто интуитивно и очень ревниво относится к своей власти. Мне следовало раньше предупредить вас об этом, но я сам даже не подозревал о силе этого чувства… У меня создалось такое впечатление, что чей-то плохой совет или собственные подозрения заставляют ее исключить вас из этой сферы, хотя, как видно, вы устраиваете ее во всех остальных.
– Во всех остальных! – Альберт с горечью посмотрел на него. – Я ничего не значу, и я ей не нужен. – Я – просто ноль, рука, на которую можно опереться, или партнер, с которым можно потанцевать. Я сижу на противоположном конце стола, и люди мне кланяются, когда преклоняют колени перед ней. Я пришел вам пожаловаться, что она не позволяет мне принимать участие в политике, даже не дает возможности интересоваться ею. Но мне придется рассказать вам всю правду. Она не позволяет мне ни в чем принимать участия! Знаете, Стокмар, когда я приказал вчера, чтобы слуга разжег огонь в камине ее будуара, то он отказался это сделать без позволения королевы. Вот каково мое положение. Королева отдает приказание, и ей мгновенно повинуются слуги и эта бесцеремонная Лизен, но я, ее муж, должен сидеть в холодном помещении!
Некоторое время барон внимательно изучал свои руки, потом сказал:
– Я даже не представлял себе, что все до такой степени плохо. Почему вы не пришли ко мне раньше?
– Сначала я надеялся, что все образуется. Виктория так часто говорит, что любит меня – она повторяет это без конца. Стокмар, мы часто ссоримся, в особенности по поводу этой кошмарной Лизен, но должен вам признаться, что я всегда сдаюсь первым во время этих ссор. Я даже стал разговаривать с этой баронессой, хотя мне она не нравится. Я считаю, что она неприятный человек и обладает слишком большим влиянием на Викторию. Я остаюсь танцевать и веду светские разговоры во время бесконечных балов и приемов, когда единственно о чем мечтаю, так это о тишине и моей собственной комнате. Я стою, как восковая фигура, а ее министры снисходительно говорят со мной несколько секунд и отходят. Они выполнили свои функции: сказали несколько фраз консорту королевы, этому тоскливому парню, который ненавидит охоту и не умеет выглядеть и вести себя подобно истинному англичанину. Но его следует ублажать, чтобы ее величество была довольна. Они, наверное, считают меня бесчувственным, – резко заметил Альберт. – Если вообще думают обо мне!
– Пожалуйста, успокойтесь, – быстро произнес Стокмар. Он никогда не видел Альберта таким взволнованным: принц побелел, у него тряслись руки. Барону стало так его жаль, как будто перед ним сидел его собственный сын, одинокий и презираемый, оказавшийся в том положении, которое он сам для себя не выбирал. Его выбрали за него другие. Леопольд и Стокмар планировали совершенно иное. Их мечты об идеальном альянсе, который позволит проводить благородную политику, превратились в фарс. Альберт не должен был стать домашней марионеткой и компаньоном королевы в часы ее досуга.
Слава богу, что он вовремя узнал, в каком направлении развиваются отношения принца и королевы. Все пошло наперекосяк. Но если Альберт немедленно начнет действовать с помощью Стокмара, тактично и руководствуясь его опытом, еще не поздно все поправить. Виктория любит Альберта – Стокмар был уверен в этом. Она сама неоднократно признавалась в этом принцу в своих пространных письмах во время их помолвки. Она также писала об этом и Леопольду, называя своего мужа Ангелом с большой буквы. Тем более было непонятно, почему она не доверяла ему и не позволяла иметь никакой власти. Любой слуга обладал ею в большей степени чем принц-консорт!
Камердинер не стал разжигать огонь без позволения королевы или приказания, полученного от баронессы Лизен. Лизен! У Стокмара начали пробуждаться неясные подозрения. У принца и королевы происходили ссоры из-за Лизен, и Альберт говорил о ней с неприязнью. Теперь она командовала королевской прислугой и распоряжалась средствами, выделенными на содержание королевы. И разве не она занимается личной перепиской королевы?
Это была слишком ответственная работа для неграмотной гувернантки. Барон вспомнил, что до замужества Виктории ее комната примыкала к королевской спальне и что несчастье с Флорой Гастингс сразу же высветило эту непонятную фигуру за королевским троном. В то время о ней был запрос в парламенте и даже выдвигались резкие требования отказаться от ее услуг. Тогда он не придал этому никакого значения. Он решил, что причиной всему стала непопулярность королевы и желания ее подданных в наказание заставить ее расстаться с личной прислугой.
Он ошибался, внезапно подумал барон. Как сильно он ошибался! А английские газеты и члены парламента были абсолютно правы.
Кто-то подбрасывал подозрения королеве, старательно и тайно пытался отравить ее супружеские отношения. Конечно, это была Лизен. Умная, хитрая Лизен, безмерно преданная своей молодой и властной госпоже. И мотивы ее поступков вполне понятны: ревность старой девы к молодому мужчине, который мог прекратить ее влияние на воспитанницу.
– Слава богу, источник ваших несчастий не в королеве, – заметил барон и коснулся рукой колена Альберта. – Я в этом совершенно уверен. Я считаю, что на нее оказывается плохое влияние и уверен, что знаю, чье это влияние… Подобно всем сильным личностям, Виктория беспомощна, когда кто-то знает о ее слабостях. Она – гордый человек и боится, что ею станут командовать. Кстати, именно этим она мотивировала отказ выйти замуж в прошлом году, до того как увидела вас. Но она влюбилась в вас, а страхи остались. Ее мать могла бы играть на этих страхах и добилась бы похожих результатов, но герцогиня не пользуется ее любовью и не имеет на нее влияния. Нам следует во всем винить заместительницу ее матери! Ту женщину, которая ее воспитывала и близка ей с детства. Она имеет большое влияние на королеву, большее, чем мы себе представляем. Дорогой мальчик, ваш злой гений – баронесса Лизен.
– Вы хотите сказать, что эта старуха может так влиять на Викторию? – Альберт отрицательно покачал головой. – Значит, вы ее плохо знаете.
– Я ее знаю лучше, чем вы, – возразил ему Стокмар. – Мужья, особенно те, у кого не все ладится в отношениях со своими женами, не всегда могут их правильно оценивать. Альберт, она глубоко ранила вас, но я могу поклясться, что сделала это неумышленно. Она вас любит. Прости меня, Боже, но я также знаю, что вы не любите ее и никогда не любили. Я молю Бога, чтобы этот поступок Виктории не заставил вас возненавидеть ее.
Альберт поднялся и отвернулся от барона, сцепив руки за спиной. Прошло некоторое время, прежде чем он сказал:
– Нет, я ее не ненавижу. Будь это так, жизнь моя стала бы совершенно невыносимой. Невозможно ненавидеть того, кто считает, что делает вас счастливым. И кто по-своему пытается сделать вас счастливым, даже не подозревая, как жутко далек он от поставленной цели. Стокмар, она дарит мне подарки. И чем они ценнее, тем больше я чувствую себя униженным, потому что те вещи, которые я мог бы ей подарить и которые что-то значат для меня, покажутся ей ненужными и сентиментальными. И, спаси меня Боже, – страстно добавил он, – именно таким я кажусь всему миру и самому себе – сентиментальным и ненужным. Принц-консорт – комнатная собачка королевы… Я же знаю, что писали и говорили обо мне с самого начала! Я прекрасно понимаю, что думают обо мне англичане, и я даже не уверен, что Виктория с ними не согласна, хотя, может, она и не осознает этого!
