некоторые из этих уроков противоречат друг другу. Такую историю не стоит запоминать. Она ничего не доказывает.

– А мне она нравится, — возразил Пабло. — Потому что в ней нет никакого ясного смысла, и все-таки кажется, что смысл в ней есть. Я только не знаю, какой.

Солнце миновало зенит, и было уже очень жарко

– Интересно, какую еду принесет Пират, — сказал Дэнни.

– В залив пришла макрель, — заметил Пабло.

Глаза Пилона заблестели.

– Я придумал один план, — сказал он. — Когда я был маленьким, мы жили около железной дороги. Каждый день, когда мимо шел поезд, мы с братьями кидали камнями в паровоз, а кочегар кидал в нас куски угля. Иногда мы набирали целое ведро угля, чтобы отнести матери. Так вот, я думаю, может, мы отнесем на пристань камни. Когда рыбачьи лодки подойдут поближе, мы станем ругаться и швырять камни. А что могут кинуть в нас рыбаки? Станут они кидать в нас весла или сети? Нет. Они смогут кидать только макрель.

Дэнни весело вскочил на ноги.

– Вот это план! — воскликнул он. — До чего наш дружочек Пилон о нас заботится! Что бы мы делали без нашего Пилона? Пошли, я знаю, где большая куча камней.

– Макрель — самая моя любимая рыба, — сказал Пабло.

В Монтерее есть нечто неизменное. Почти каждый день солнце бьет утром в окна на западной стороне улиц, а к вечеру — в окна на восточной их стороне. Каждый день красный автобус дребезжит между Монтереем и Пасифик Гров. Каждый день над рыбоконсервными заводами в небо поднимается вонь испорченной рыбы. На исходе каждого дня ветер дует с залива и раскачивает сосны на холмах. Удильщики сидят на скалах, сжимая удочки, и на лицах их написаны терпение и циничное неверие.

И в Тортилья-Флэт над Монтереем течение жизни так же неизменно, ибо количество приключений, которые могут случиться с Корнелией Руис и ее медленно меняющейся чередой женихов, имеет свой предел. Бывали даже случаи когда она возвращалась к человеку, с которым давным-давно порвала.

В доме Дэнни перемен было еще меньше. Жизнь, которую вели друзья, показалась бы невыносимо однообразной всякому, кроме пайсано: вставать утром, греться на солнце и обсуждать, что принесет Пират. Пират по-прежнему рубил дрова и продавал их на улицах Монтерея, но теперь на заработанные двадцать пять центов он покупал еду. Иногда друзьям удавалось раздобыть вина, и тогда они пели песни и дрались.

Вблизи моря Время гораздо более сложно, чем в любом другом месте, ибо, кроме круговращения солнца и смены времен года, еще и волны отбивают на скалах ход Времени, а приливы поднимаются и откатываются, как огромная клепсидра.[19]

Дэнни начал ощущать биение Времени. Он смотрел на своих друзей и видел, что для них каждый день похож на предыдущий. Когда он вставал ночью с кровати и перешагивал через спящих, он сердился на них за то, что они лежат здесь. Все чаще, сидя на крыльце и греясь на солнце, Дэнни начинал грезить о днях былой свободы. Тогда летом он спал в лесу, а с наступлением зимних холодов — в теплом сене на сеновале. Тогда бремя собственности не тяготило его. Он помнил, что в те дни имя Дэнни было именем урагана. Какие драки! Бегство по лесу с похищенной курицей под мышкой! Тайник в овраге, когда какой-нибудь оскорбленный муж собирался ему мстить. Борьба и буря, радостная буря! Когда Дэнни вспоминал о былых временах, он словно опять ощущал удивительный вкус ворованной еды и жаждал, чтобы они вернулись. С тех пор как полученное наследство подняло его на такую высоту, он дрался редко. Он напивался, но это не было приключением. И всегда бремя дома давило его, он всегда должен был думать о своих друзьях. Дэнни погружался на крыльце в такую мрачную задумчивость, что друзья испугались, не болен ли он.

– Тебе надо бы выпить горячую настойку из целебных трав, — сказал Пилон. — Ты бы лег в постель, Дэнни, а мы приложим тебе к ногам горячие камни.

Но Дэнни не был нужен заботливый уход, ему нужна была свобода. Целый месяц он тосковал, упорно смотрел в землю, бросал на своих заботливых друзей угрюмые взгляды, пинками отгонял ластившихся к нему собак. В конце концов тоска оказалась сильнее его. Как-то ночью он бежал. Он ушел в сосновый лес и не вернулся.

Когда утром друзья проснулись и хватились его, Пилон сказал:

– Это какая-нибудь дама. Он влюбился.

Больше они на эту тему не говорили, потому что каждый человек имеет право любить. Друзья продолжали жить, как раньше. Но когда прошла неделя, а о Дэнни по прежнему не было ни слуху ни духу, они встревожились.

Все вместе они отправились в лес на поиски.

– Любовь — вещь хорошая, — сказал Пилон. — Нельзя ругать человека, если он ухаживает за девушкой, но неделя — это неделя. Бойкая, должно быть, девушка, раз Дэнни неделю не был дома.

Пабло сказал:

– Немножко любви — это как немножко вина. Но от их избытка человек может заболеть. Может, Дэнни уже заболел? Может, эта девушка чересчур уж бойкая?

Хесус Мария тоже был встревожен:

– Наш Дэнни не мог исчезнуть так надолго. Случилось что-то плохое.

Пират захватил с собой в лес собак. Друзья приказали собакам:

– Найдите Дэнни. Может быть, он болен. Может быть, он лежит где-нибудь мертвый, добрый Дэнни, который позволяет нам спать в его доме.

Пират шептал им:

– Злые, неблагодарные собаки, найдите нашего друга.

Но собаки только весело завиляли хвостами, отыскали кролика и кинулись за ним в погоню.

Друзья весь день бродили по лесу, звали Дэнни, осматривали места, которые они сами выбрали бы для ночлега, — удобные ложбинки между корнями деревьев, полянки среди кустов, устланные густым слоем сосновых игл. Они знали, какое место выбрал бы человек для ночлега, но они нигде не нашли никаких следов Дэнни.

– Может, он сошел с ума? — предположил Пилон. — Может, какая-нибудь тайная тревога лишила его рассудка?

Вечером они вернулись в дом Дэнни, открыли дверь и вошли. И остолбенели. Тут побывал вор. Исчезли одеяла Дэнни. Все припасы были украдены. Пропали две кастрюли.

Пилон посмотрел было на Большого Джо Португальца, но покачал головой.

– Нет, ты был с нами. Это сделал не ты.

– Это сделал Дэнни, — взволнованно крикнул Пабло. — Он и правда сошел с ума! Вон он бежит по лесу, словно какой-нибудь зверь!

Тревога и забота воцарились в доме Дэнни.

– Мы должны найти Дэнни, —твердили его друзья. — Наш друг безумен, и с ним может приключиться беда. Мы должны искать его по всему свету, пока не найдем.

Они забыли про лень. Каждый день они искали его, и до них начали доходить странные слухи: «Да, Дэнни был здесь вчера вечером. Пьяница! Вор! Поглядите — Дэнни ударил деда колом, который выдернул из забора, и украл бутылку граппы. Что это за друзья, которые позволяют своему другу вытворять такое!» — «Да, мы видели Дэнни. Глаза у него были закрыты, и он пел: „Пойдемте в лес плясать, красавицы“, — но мы не пошли. Мы испугались. У Дэнни был очень буйный вид».

На пристани они получили новые сведения о своем друге: «Он был здесь, — сказали рыбаки. — Он хотел драться со всеми. Бенито сломал весло о его голову. Тогда Дэнни стал бить окна, и полицейский забрал его в тюрьму».