Сергей в замешательстве потер подбородок.

— Ну а если я тебе кое-что объясню, ты мне ответишь на мои вопросы?

— Неравноценная сделка: ты мне — кое-что, я тебе — на все вопросы. Не находишь? Это как у нас на Алтае тетерок зимой ловят… Берут бутылку с горячей водой и на лесной полянке втыкают ее в снег горлышком вниз. Образуется лунка с обледенелыми краями. Потом бутылку убирают, а в самую середку лунки кладут яркую ягодку. Тетерка увидит ее, потянется и соскальзывает вниз — одна жопка торчит. Ну а выбраться не может, только лапками сучит по обледенелым стенкам… Так и ты мне предлагаешь за одну ягодку добровольно забраться в лунку с ледяными краями.

Сергей хмыкнул и усмехнулся.

— Одна жопка, говоришь? Ловко… Хитрый вы народ, алтайцы…

Арсения кольнуло слово «алтаец». Что это, случайность или же Сергей знает его кличку?

— Я не алтаец. Я кумандинец.

— Так ведь сам же говорил, что с Алтая, — похоже, искренне не понял Сергей.

— Есть разница. На Алтае, как и везде, живут разные национальности. Основная из них — алтайцы. Но есть и немало других, в том числе и русские кержаки-староверы. А мы, кумандинцы, такая же национальность, как и алтайцы или, скажем, русские.

— Ишь ты, как у нас непросто. А я думал: алтайцы и есть алтайцы…

— Слово это применить можно как собирательное для всех народов, живущих на Алтае. Но по большому счету это национальность. А вообще у нас даже национальные трения есть с алтайцами.

Тема была исчерпана, разговор угас.

— Так как же, — после неловкой паузы вновь заговорил Сергей, — состоится беседа или нет?

— Сергей, давай-ка конкретнее. А то ты ходишь все вокруг, как коза на привязи. Если у тебя есть что мне сказать, пожалуйста. Ну а я тебе потом тоже расскажу, что сочту нужным.

Сергей долго не отвечал. Потом вздохнул и безнадежно махнул рукой:

— Ладно, будь по-твоему. Коль не хочешь разговора — перебьемся, не гордые.

И решительно придвинул к себе какие-то документы. Арсений этого не ожидал. Он надеялся на другой оборот. И теперь понял, что Сергей его переиграл. Очевидно, у него и впрямь была какая-то информация. В какой мере эти сведения могут быть полезны Алтайцу и, соответственно, Виктору? Может ли Сергей и впрямь сообщить что-то важное? А если нет? Ведь не исключено, что он просто пытается выпытать что- нибудь у Арсения… Как же быть?

Пришлось самому идти на попятную. Продолжая сидеть, Арсений как бы нехотя произнес:

— Могу заверить тебя в одном: от моего присутствия здесь вашей фирме никакого ущерба не будет. Сообщаю тебе это на случай, если ты во мне видишь шпиона конкурентов.

— Я не об этом. В этом сомнения нету. Во всяком случае, у меня. Не настолько мы «крутые», чтобы так тратиться на выяснение наших секретов. В конце концов, Виктор представил тебя — и этого достаточно, — не поднимая головы, буркнул Сергей.

— Тогда о чем ты? — настаивал Арсений. — Что во мне тебе не нравится? Моя физиономия?

Сергей рывком отодвинул от себя пачку бумаг, от чего они рассыпались неровным веером.

— Причем тут твоя физиономия? Будь ты негром, малайцем или жителем островов Тринидад и Тобаго — мне до фени. Мне не нравится все, чего я не понимаю. Я не могу понять твоего поведения и потому оно мне не нравится. Особенно когда в фирме черт те что творится…

— А что у вас такое особенное творится? — встрепенулся Арсений.

Раздосадованный тем, что проговорился, Сергей еще больше разозлился.

— Не твое дело! Только я бы предпочел, чтобы ты побыстрее убыл на свой Алтай…

— А вот это уже не твое дело. Я туда уеду только когда мне это потребуется!

Они замолчали, зло глядя друг на друга. Потом Арсений расслабился, сообразил, что так дело не решить. Ссориться ни с кем он не хотел.

— Ты не ори на меня, я тоже ведь кричать умею, — примирительно произнес Алтаец. — Толком объясни, что тебя настораживает…

Сергей ответил не сразу.

— Ладно, коль ты друг Виктора… Я подозреваю, что на него готовится покушение. То есть не подозреваю, а знаю. Вернее, конечно, шанс есть, что это розыгрыш, но не похоже… А тут ты появился… Вот я и подумал: а не причастен ли к этому делу? Если это так, имей в виду, что у меня есть твои фотографии. И если с Виктором что-нибудь произойдет, они попадут в руки следствию.

— Турлаг возьми твою душу! — вскричал Арсений. — И где эти фотографии?

— В надежном месте, — Сергей показал на могучий сейф, стоящий за спиной.

Арсений длинно и грязно выругался. Глядя на него, Сергей злорадно ухмылялся.

— Что, ссышь, когда страшно?

— Я охранник, идиот! — выкрикнул Арсений прямо в его кривую ухмылку. — Понял? Охранник!!! Телохранитель! И если с Виктором что-нибудь случится, мне и без твоей помощи будет хана! Понял? А ты своими идиотскими домыслами уведешь следствие куда не надо, да еще и меня подведешь!..

Сергей уже не ухмылялся.

— Чей ты охранник? — глупо спросил он.

— Чей-чей, — досадуя на себя что сорвался, ответил Арсений. — Виктора, чей же еще? Я ему жизнью своей обязан, ногами своими… Он меня на войне на себе с того света вытащил. Я добровольно и бесплатно охранять его взялся. Понял, ты, Шерлок Холмс недоделанный? Если и в самом деле помочь ему хочешь, лучше четко, ясно и понятно объясни, что у вас случилось и почему Виктору грозят. А то мне он ничего не рассказывает…

— Да я и сам не все знаю…

И поведал Сергей, что ровно неделю назад, накануне появления в фирме Арсения, он, Сергей, сидел в кабинете у Волкова. По селектору Оленька сообщила, что кто-то по телефону настаивает на беседе с Виктором лично. Тот попросил соединить, а сам, не желая отвлекаться от монитора, включил телефон на громкую связь. Так Сергей оказался случайным свидетелем коротенького монолога.

— Волчара, тебе вынесен приговор, ты знаешь за что. Так что готовься, ты по земле ходишь последние дни. Если, конечно, не передумаешь и не дашь обратный ход. И знай, что рядом с тобой постоянно находится наш человек. Когда нужно, именно он нажмет курок… Так что подумай, что для тебя важнее: жизнь или принципы твои.

Телефон отключился. Виктор отреагировал на звонок довольно спокойно. Лишь попросил никому не рассказывать о нем.

— И вдруг появился ты, — закончил Сергей. — Что я должен подумать?..

Арсений кивнул:

— Все понятно. Дело в том, что я раньше уже работал телохранителем. Поэтому когда мы встретились с Виктором, он предложил мне взять охрану на себя.

— То-то ж я думаю: куда это его гориллы подевались…

Разговором Арсений остался доволен. Теперь он твердо знал, на кого в фирме можно положиться.

И в то же время он оценил хитрость звонившего. Он требовал дать чему-то «обратный ход», в то время, как уже заплатил за жизнь Виктора. Так что как бы теперь ни поступил Волков, приговор будет приведен в исполнение. В то время как у нанимателя появлялся шанс, что Виктор и в самом деле передумает и не станет обострять положение. Хитро. Что ж это за дело такое, из-за чего Витьку приговорили?

Отослав Витька назад к двери, Арсений решительно вошел к Виктору.

— Виктор, у меня к тебе есть срочный разговор, — решительно произнес он.

— Потом! — не менее решительно ответил Волков.