Виктор вошел в комнату переодетый в короткий элегантный домашний халат. За него пряталась малютка с огромными бантами.

— Познакомься, Арсений, это наша Юлечка.

Девчушка вцепилась в его брюки, еще тщательнее спряталась за Волкова и робко выглядывала из-за него.

А у Арсения вдруг защемило сердце: ведь, не знай он Виктора, быть может, именно сегодня сюда принесли бы весть о том, что его уже нет… При той организации охраны, которая существовала у Волкова, такому специалисту, как Алтаец, убить его было совсем нетрудно. И Арсений подскочил с преувеличенным энтузиазмом:

— Ну-с, юная хозяюшка, будем знакомиться… — И пропел, наспех переводя на русский язык слова народной песни: — Подошла бы ты сюда, девушка, Твои глазки я посмотрел бы…

Юля еще крепче сжала материю крохотными кулачками. Все засмеялись.

— Ладно, мужики, пойдем ужинать, — пригласила Наташа. И робко упрекнула: — Я уже два раза подогревала…

Так прошел первый день работы Арсения. Спать положили его в маленькой комнате, на коротковатом для него диванчике. И впервые за долгое время в нем шевельнулась вдруг легкая зависть к тому, что вот есть же у человека уголок, где его всегда ждут, искренне любящая Наташка и Юлечка с огромными бантами, пусть и не родная дочка, но ищущая безопасности за его спиной.

Прошло несколько дней. К Арсению постепенно привыкли, перестали обращать на него особое внимание, считали едва ли не за своего. Да и он сам старался не особенно афишировать свою деятельность. Лишь один из сотрудников Виктора, угрюмый умный парень по имени Сергей, нередко поглядывал настороженно, словно размышляя, с какой целью Алтаец мог здесь появиться.

Между тем Арсений, стараясь особенно не выпячиваться, потихоньку делал свое дело. Он заставил Виктора на все оконные проемы офиса установить прочные решетки взамен ажурных декоративных жестяных ленточек, которые оплетали их раньше. Изнутри все окна теперь затемнялись плотными жалюзи. Теперь опасность со стороны окон не угрожала. В офисе стало более безопасно. Арсений убедил Виктора нанять и посадить при входе охранников, хотя видимой необходимости в этом не было. Днем камуфлированные детины по очереди бездельничали и громко зевали, ночью беспробудно спали за стальными дверями — не подозревая о той психологически превентивной роли, которую играют. Арсений знал по собственному опыту: в организацию, где нет такого вот стражника, он мог бы прийти и выполнить заказ прямо в кабинете. Но если сидел охранник, самый даже никудышно-никчемный, туда не сунулся бы ни в коем случае, потому что риск «засветиться» возрастал неимоверно.

После того, как Арсений взял на себя роль телохранителя, он старался не оставлять Виктора одного. В любые двери всегда проходил первым. При выходе из офиса обязательно оглядывал теснящиеся поблизости машины. Если в какой-нибудь из них вдруг оказывался человек, Алтаец не спускал с него глаз, пока не проходил Волков. Особенно остерегался автомобилей с тонированными стеклами. Более того, как-то ночью он стащил на соседней улице металлический полосатый заборчик дорожного ограждения и установил его перед входом в офис таким образом, чтобы непосредственно у двери невозможно было оставить машину. Ведь автомобиль с взрывчаткой и дистанционным взрывателем — очень эффективное, хотя, конечно, дороговатое средство убийства.

Как-то Арсений полдня потратил на то, чтобы облазать окружающие дома и попытаться определить места, откуда можно произвести выстрел и безопасно скрыться. В этом деле у каждого времени года есть свои достоинства и недостатки. Сейчас, летом, киллеру несравненно легче укрыться. Но при этом густая зелень значительно сокращает обзор, а, значит, и число мест, откуда достаточно хорошо видна входная дверь. Идеальное место для выстрела он определил быстро. Незапертый чердак старого, едва ли не дореволюционной постройки дома, расположенного через дорогу, у которого было удобное слуховое окошко и люк в подъезд, выходящий во двор, из которого можно без проблем скрыться в любом направлении. Во всяком случае сам Алтаец выбрал бы именно эту позицию. И теперь он из окон офиса по несколько раз в день, раздвинув пластинки жалюзи, подолгу глядел в специально купленную зрительную трубу на это окошко, стараясь разглядеть в нем какое-нибудь шевеление.

А потом вдруг Арсений понял очевидную вещь. Если киллер предупрежден о том, что у Волкова опытный охранник, логично предположить, что он не пойдет по стандартному пути, попытается найти неординарный ход. Предусмотреть такой ход просто невозможно. Как бы поступил сам Арсений? Да как угодно, было бы задание и платили бы за него!

Того тележурналиста Алтаец убрал классически. Если когда-нибудь кто-то захочет написать учебное пособие для киллера, случай с тележурналистом мог бы вполне войти в него на правах образцового.

Когда Арсений получил задание, сразу оценил, насколько будет трудно его выполнить. Даже не выполнить, выполнить его не так сложно, даже несмотря на присутствие телохранителей. Трудно спастись после этого. Трудность таких «громких» убийств в том и заключается — остаться в живых после выполнения задания. Ведь на уши встанут не только все подразделения милиции, угрозыск, служба безопасности и другие аналогичные организации, имя которым легион. Его начнут искать и друзья-соратники того журналиста, у которых возможностей найти убийцу не меньше, а то и поболе, чем у официальных организаций: ведь он был очень богат, имел огромные доходы и связи. Обязательно кто-то найдется, кто что-то видел, что-то слышал, что-то заподозрил…

Короче говоря, совершенно очевидно, что заказ необходимо выполнить чужими руками. Но при этом не подставиться самому. Как это совместить? Где найти исполнителей? Как избежать риска быть ими «засвеченным»? Как гарантировать себя от того, что поднанятые исполнители не пойдут «куда следует» и не «сдадут» его со всеми потрохами? Что они не попытаются его затем шантажировать? Что по выполнении задачи они не попадутся и во всех подробностях не опишут внешность — достаточно приметную — Алтайца?.. Профессионал за это дело не возьмется. Дилетант с ним не справится. Как свести воедино эти несовместимые исходные? Но Алтаец не был бы мастером, если бы не нашел выход.

Он направился на один из митингов, который проводила некая полуфашистская молодежная московская организация. Там-то и заприметил здорового и, как было ясно сразу, не слишком умного костолома. Отозвал его в сторону.

— Болтать мы все мастера, — насел он на боевика. — А вот дело делать — кишка тонка…

— А чё делать-то? — опешил тот.

— Ты лично готов внести свой вклад в освобождение родины от жидовской заразы сионизма?

— Конечно! — тупые глазки боевика загорелись. — Только как?

— Скажу обязательно. Но нужен еще один преданный борец за русскую идею…

Через несколько минут Алтаец и два боевика уединились в сквере на скамеечке.

— Все беды нашей родины проистекают из того, что средства массовой информации захватили и прочно удерживают в своих руках пархатые, — разглагольствовал киллер, стараясь припомнить «аргументы», которые только что слышал на митинге. — И Россия никогда не возродится, если их не бить, не уничтожать, не изгонять! Согласны?

Они были согласны. Они смотрели на плоское лицо кумандинца едва ли не с благоговением.

— Но бить морды поджидкам — не наш путь! Мы должны начать священный великорусский террор, уничтожая центральные фигуры сионистского движения на нашей святой земле!..

Плетя все то, что, по его мнению, и хотели бы слышать костоломы, он вскользь проговорился, что готов пожертвовать их организации некоторую толику валюты. Это боевиков доконало.

Они поступили именно так, как и ожидал Алтаец. Они привели к нему какого-то своего руководителя. Тот отправил подручных подождать на соседней скамеечке и уставился на кумандинца смышленым плутоватыми глазками:

— Ну?