боеприпасами, запасным питанием для рации, а также продуктами, достаточными для месячного использования, были сброшены с самолетов неудачно, и на их поиск после того, как 29 августа группа соединилась, ушло еще четыре дня. Целым был обнаружен только один грузопарашют, два других оказались разбитыми (из имевшихся в них продуктов годные к употреблению составили 20–30 %), одного вообще не нашли.

Перед заброской Копылову сообщили, что по линии контрразведывательного отдела УНКВД для выполнения задания, связанного с Печковским, готовится к заброске группа из пяти человек под условным названием «Иван», которая, не исключено, окажется в его подчинении. Так оно и произошло. 30 августа группа «Иван» благополучно приземлилась в заданных Копыловым координатах, и даже сброшенный вместе с ней грузопарашют был обнаружен целым и поблизости, так что все питались продуктами этой группы.

Только 4 сентября, после поиска последнего грузопарашюта, группа приступила к организации основной базы на восточной стороне Баданских болот: построили блиндаж, склад для хранения продуктов, устроили маскировку.

По ходу сбора группы и поисков грузопарашютов бойцы вели разведку находившихся поблизости немецких гарнизонов, комендатур, следили за перемещениями немецких грузов и частей по железной дороге и шоссе, проводили опросы местных жителей. Полученные данные они сообщали в опергруппу в Малую Вишеру и в 4-й отдел в Ленинград.

Так, в радиограмме от 2 сентября 1942 г., характеризуя общую обстановку, Копылов сообщал: «В районе действия спокойно. В Рождествено размещается 2-й эшелон пехотного корпуса. В Даймище и Батово размещено 120 солдат, которые используются на покосах сена. На дороге Выра — Заречье установлено усиленное движение грузовых крытых машин, машин с живой силой, поездов. По Лужскому шоссе движение небольшое. Новостройка железной дороги идет: Архиповка — Нижесосницы, пересекает Балтийскую ж.д. в районе казарм. Имею карту немецкого офицера с отметками зеленым карандашом от реки Перепрянда на восток до 56 меридиана, на юг через хутор Весна, овраг 110, на Запад — километр ниже высоты 113,1, на юг через железную дорогу до реки Дивенка. Отдельно очерчен и подчеркнут зеленым карандашом район Заводье. Внутри зеленого красным карандашом помечен центр. Даймище подчеркнуто, идет линия шоссе Даймище — Ляды, Даймище лесной дорогой к высоте 113,1. Значение отметок неизвестно. Карта выпуска — июнь 1942 года». Это была обычная разведывательная информация, ценная, но требующая уточнения.

Получив первые сообщения от Копылова, руководство 4-го отдела доложило Кубаткину о благополучном развитии операции. Лишь после этого тот направил начальнику 4-го управления Судоплатову спецсообщение об операции, а также проинформировал о том, что в немецкий тыл в помощь группе заблаговременно заброшены две разведчицы (впрочем, что с ними дальше стало, Управлению все равно не было известно).

Копылов тем временем, согласно плану, пытался установить связь с довоенной агентурой НКВД, имевшейся вблизи района операции. В радиограмме от 5 сентября он сообщал: «Разведчики в Меньково посланы 3-го. Устанавливаю связь с агентами в Веко во, Заречье. „Седую“ встретить трудно. Переехала в Грязно. Установил, что путь до Поддубье безопасен. Дальше значительно труднее. Проход более безопасен ночью».

6 сентября он радировал: «Сведения о Даймище, Рождествено получены от местного населения, также — найденная полевая сумка немецкого офицера. В пос. Чикино организованным отрядом охраняются истребители. Моя прошлогодняя база с имуществом (группа находилась в зоне действия партизанского отряда Копылова в 1941 году. — Авт.) разграблена. По-видимому, выдал дезертир Законов Иван — смотрите рапорт».

В этот же день второй радиограммой Копылов сообщил: «В районе действия находятся в разведке 4 бойца с задачей подготовить место и установить обстановку по объектам № 1 (Сиверская) и№ 2 (Карташевская)».

До 11 сентября группа не имела непосредственных контактов с местными жителями, поэтому в информацию, исходившую от нее, не могли попасть сведения дезинформационного характера. Согласно радиограммам, первый контакт произошел 11 сентября и содержал ценные сведения: «В марте этого года добровольно вступившие в германскую армию жители деревни Ляды — Керман Павел Иванович, 19 лет; Гаен Павел Иванович, 30 лет, Пастьев Андрей Андреевич из пос. Чикино, а также Сойту Иван Андреевич, 18 лет, были отвезены в Гатчину и переброшены на нашу территорию. По сведениям местного населения».

Радиограммы, который посылал Копылов на основании проведенной разведки, свидетельствовали, что в районе действия группы сложилась довольно благоприятная для выполнения задания обстановка. Его сведения подтверждали ранее имевшиеся данные о том, что немецкие гарнизоны в населенных пунктах были немногочисленны, так как в этой местности в течение более восьми месяцев не предпринималось никаких действий со стороны партизанских отрядов. Поэтому немцы не проводили здесь прочесывания лесов и не привлекали карательных отрядов.

Еще в августе 4-й отдел известил штаб партизанского движения о заброске группы с важным заданием и попросил, чтобы во время проведения операции штаб не осуществлял выброски партизан в этот район. Руководство партизан просьбу чекистов благополучно проигнорировало. По распоряжению начальника оперпункта штаба партизанского движения в гор. Валдае Гузеева в конце августа 1942 года в трех километрах от места базирования группы был выброшен с самолета партизанский отряд под командованием Шепетова с задачей проведения активных боевых и диверсионных операций. А в первых числах сентября вслед за группой Шепетова в этот же район был десантирован партизанским штабом большой отряд, численностью около 100 человек, который сразу же после приземления развернул активные боевые действия.

Единственное, чем полезна была разведчикам выброска партизан, так это тем, что бойцы группы обнаружили грузопарашют с боеприпасами, питанием для рации и продовольствием, который, естественно, реквизировали. Зато немцы сразу же после выброски начали антипартизанские карательные операции крупными силами, и группе пришлось в срочном порядке покинуть основную базу, оставив там минимальный запас продовольствия.

Копылов разбил своих людей на две команды. Одну, в составе 13 человек под руководством Реева, включив в нее радиста Кириллова из группы «Ивана», он направил в район станции Мшинская с задачей круглосуточного ведения визуальной разведки (с чем команда Реева успешно справилась), а также для контроля сохранности основной базы.

Другую команду, из 10 человек, в составе которой были 4 человека из группы «Ивана», возглавил сам Копылов. Им предстояло пройти около 50 километров по местности, насыщенной немецкими гарнизонами. Выполнив эту задачу, 10 сентября группа вышла к высоте 113,5 м, что примерно в 10 километрах от Сиверской. Новое место временного базирования Копылов выбрал неслучайно. Еще по партизанским действиям в 1941 году он знал, что эта местность позволяет подготовить посадочную площадку для самолета, о чем он сообщил руководству отдела еще перед заброской. Добравшись до высоты, он убедился, что площадка находится в удовлетворительном состоянии, и попросил выбросить ему инвентарь для вырубки кустарника.

Из десяти бойцов Копылов сформировал три небольшие группы. 11 сентября одну из них, в составе комиссара Синецкого, бойцов Баталова и Лисина, он направил к Сиверской для изучения дорог, по которым можно проникнуть в разведпункт. Кроме того, Баталову предстояло посетить в Ново-Сиверской свою сестру — Макарову Евгению Семеновну и получить у нее нужную информацию, в том числе по загадочным женщинам — «Рае» и «Нюре».

В обход Даймище — Рождествено бойцы подошли к железнодорожной линии вблизи станции Сиверская и убедились в том, что дальнейшее продвижение к «Корниловской даче» невозможно, так как вдоль железнодорожного полотна вырублены деревья и кустарник на полосе шириной в 200 метров с каждой стороны и на расстоянии видимости расставлены немецкие посты. Группа была вынуждена отойти назад и искать на дорогах кого-либо из местных жителей, чтобы разузнать о менее опасных путях подхода к Сиверской.

Вторая группа, в составе бойцов Марушака, Онуфриева, проживавшего до войны в этой местности, и подростка Капитанова, была направлена в деревню Большое Заречье, что в 5 километрах севернее