отряду и стали проводить боевые операции вместе с ним.
До августа 1942 года группой совместно с партизанским отрядом между станциями Сланцы и Боровин, Замогилье и Боровин подорвано и спущено под откос 4 немецких воинских эшелона с живой силой и техникой, при этом разбиты 4 паровоза и 122 вагона, убиты свыше 400 солдат и офицеров. В первых числах августа группой на участке железной дороги Сланцы — Гдов подорвано 2 немецких эшелона, в результате чего разбиты 2 паровоза, 8 пассажирских вагонов с солдатами и офицерами и 17 вагонов с боеприпасами. Убиты около 200 немцев.
13 августа 1942 года «громовцы» и отряд подверглись нападению карателей, которые окружили их у хутора Ломы Гдовского района. В результате тяжелого боя отряд был рассеян, часть людей погибли, в том числе Кошелев и радист группы, старший техник радиостанции № 21 2-го спецотдела УНКВД ЛО, лейтенант ГБ Грачев[18]. Что касается Козырева, то он после боя с карателями оказался отрезанным от бойцов своей группы и отряда и отправился в Полновский район, где до войны являлся руководящим партийным работником. Добравшись туда, он вначале вступил в Полновский партизанский отряд, затем сам создал новый отряд из местных жителей, которые хорошо его знали и охотно уходили к нему в лес, принося с собой оружие, боеприпасы и продовольствие. В апреле 1943 года отряд вошел в состав 2-й партизанской бригады, а Козырев был включен в действовавшую при ней оперативную группу Репина. Вскоре его с согласия Репина назначили комиссаром одного из полков, с которым он прошел боевой путь до марта 1944 года, когда район был освобожден советскими войсками.
Если партизанские отряды, которые несли людские потери (прежде всего в результате немецких карательных экспедиций), большей частью оставались боеспособными, то у разведывательных и диверсионных групп положение было совсем другое. Из-за их малочисленности любая утрата сразу становилась заметной.
А если гибнут несколько бойцов, то, как правило, срывается выполнение спланированного задания и приходится посылать другую группу.
Проблем было много. Иногда к неудачам, а то и к гибели бойцов приводили неучтенные мелочи или даже просто трагические случайности, особенно когда разведчиков с началом 1942 года начали забрасывать в немецкий тыл самолетами. Десантирование, как правило, происходило в темное время суток, при этом далеко не всегда удавалось обозначить место выброски. Естественно, в таком случае пилотам приходилось выбрасывать десант приблизительно в заданном районе, что иногда приводило к роковым последствиям.
Так, 26 июля 1942 года для работы в Плюсском и Струго-Красненском районах была направлена разведывательно-диверсионная группа «Гаи», состоявшая из 9 человек, под командованием Гасимова, бывшего сотрудника органов госбезопасности. Она была ошибочно выброшена над озером Песно, недалеко от деревни Залесенье. Утром 27 июля местные жители обнаружили двух мертвых бойцов в воде у самого берега, а затем, выплыв на озера на лодках, достали из воды еще 6 человек. В живых осталась только медсестра А.Г. Трошкина, которая, оказавшись в одиночестве, вступила в один из партизанских отрядов[19].
При десантировании с самолетов имели место случаи гибели, увечий. Раненых бойцов приходилось оставлять у местных жителей, где они часто гибли при облавах или в результате предательства. Слабым местом разведывательно-диверсионных групп было адаптирование к местным условиям. Это касалось прежде всего жизнеобеспечения, поскольку участникам групп приходилось входить в контакт с местными жителями не только для получения информации об обстановке, но и из-за нехватки продовольствия, и первую порой было легче получить, чем второе.
Обычно после выброски бойцов с самолета сбрасывался баул с боеприпасами и запасом продовольствия. Группа, собравшись, начинала поиски баула, который нередко обнаруживался разбитым, попадал в болото или оказывался на значительном удалении от места приземления бойцов. Если принять во внимание, что из 24 групп, заброшенных в немецкий тыл в первой половине 1942 года, 13 не имели раций, то становится понятным, что в получении продовольствия им зачастую приходилось рассчитывать на местное население. Именно эти 13 групп после выброски с самолетов пропали без вести.
Перед выброской во время инструктажа бойцам групп давали установку — уничтожать каждого местного жителя, кто будет заподозрен в пособничестве немцам. Однако далеко не всегда удавалось распознать предателей, которые в разговоре показывали себя патриотично настроенными, а на самом деле служили оккупантам. Именно по этой причине погиб лейтенант госбезопасности П.Г. Пантелеев, который 3 марта 1942 года в качестве радиста разведывательной группы был заброшен в Струго-Красненский район. В результате предательства в апреле 1942 года он был пленен немцами и расстрелян в деревне Выборово.
Сложившаяся ситуация требовала изменения подходов к комплектованию разведывательно- диверсионных групп, их оснащенности. Особенно это касалось раций, наличие которых обеспечивало своевременное поступления в Центр собранных разведданных и доставку группам подкрепления, боеприпасов и продовольствия, отсутствие которого особенно тяжело отражалось на боеспособности.
Отрицательно сказалось на качестве формируемых разведывательно-диверсионных групп длительное отсутствие на рабочем месте в Малой Вишере начальников 2-го и 3-го отделений и их подчиненных, общей численностью 9 человек, которые с марта 1942 года занимались формированием и подготовкой батальона Карицкого и спецотряда Лаврентьева, а затем вошли в состав последнего в качестве диверсантов. К работе они приступили только по возвращении, в июле. В это время основная нагрузка по формированию и подготовке разведывательно-диверсионных групп (а эта работа стояла «на потоке») легла на оставшихся сотрудников группы Хорсуна. В состав готовящихся групп редко включались выходцы из местности, где им предстояло действовать, что не позволяло сразу после заброски разворачивать работу в соответствии с заданием и вынуждало тратить лишнее время и усилия на изучение оперативной обстановки.
Планом работы 4-го отдела на второе полугодие 1942 года были предусмотрены анализ состояния разведывательно-диверсионной деятельности в тылу противника и выработка мер, направленных на ее совершенствование. Этой работой предстояло заняться 1-му отделению, как аналитическому и разработочному. Кроме того, если предыдущие планы, в основном, ограничивались перечнем групп, спецификой их подготовки, порядком и последовательностью их заброски в немецкий тыл, то планом на 2-е полугодие предусматривались мероприятия, разработка которых требовала изобретательности, творчества, комбинационного мышления. К числу таковых относятся мероприятия по предателю Власову и Сиверскому разведпункту. И если даже первый «блин» и вышел комом, то попытка печь подобные «блины» сама по себе говорила о возросшем уровне оперативной деятельности 4-го отдела. О том же говорят и результаты операций, проведенных разведывательно-диверсионными группами, заброшенными в немецкий тыл во 2-м полугодии 1942 года.
Улучшилось и обеспечение разведчиков радиостанциями. Только три группы были отправлены без раций. Это «Незнакомцы» и «Латвийцы», по четыре участника в каждой, заброшенные в сентябре 1942 года (первая в Лужский, вторая в Волосовский районы), и группа 2-го (контрразведывательного) отдела «Волевой», также из четырех человек, заброшенная в ночь на 7 ноября 1942 года в Кингисеппский район. И снова повторилась та же история — после выброски именно эти группы пропали без вести.
Естественно, разведывательно-диверсионные группы и во втором полугодии продолжали нести потери, но это были потери другого свойства. Стало гораздо меньше несчастных случаев и трагических ошибок. Разведчики погибали прежде всего в боях с карателями, при выходе в наш тыл, а также попав в плен. Однако при боевых столкновениях каратели несли значительно большие потери, чем наши оперативные группы. Что касается плена, то происходило это, как правило, когда разведчики были ранены, обессилены или безоружны. Сохранившиеся свидетельства убеждают, что немцам не удавалось получить от плененных бойцов разведгрупп какую-либо полезную информацию, поэтому, не желая возиться с разведчиками, они их быстро расстреливали.
Конечно же, бывали потери и при выходе в наш тыл. Но к тому времени все участники групп, как правило, уже прошли подготовку в спецшколах и имели навыки боевых действий в разных условиях. Немцы на участках вероятного прохода через линию фронта устраивали заслоны, засады, ловушки, но и при этих, казалось бы, благоприятных для себя условиях они несли значительный урон в живой силе. Члены групп, которым удавалось выйти в наш тыл, пусть даже в единственном числе, в обязательном порядке доставляли разведывательную информацию — не менее чем по структуре немецких оборонительных позиций.
