Красногвардейском райотделе Управления, получила по почте открытку от гвардии лейтенанта Е.Ф. Доильницына, в которой тот сообщил, что один из солдат его воинской части обнаружил в пос. Волосово табурет, на внутренней стороне которого содержалось три надписи. Вот одна из них: «Здесь сидел осужденный немцами 15/3–43 г. Решетников Иван Васильевич из Ленинграда, Загородный пр., 12, кв. 20, расстрелян в Волосове. Сообщите по указанному адресу Решетниковой Клавдии Петровне. Прощайте…»
Вторая надпись гласила: «Здесь сидел осужденный немцами 15.3.43 года Ковалев Владимир Устинович, 1915 года рождения, из Новосибирской области, село Колывань, Пролетарская улица, 2. После войны сообщить Ковалевой Надежде». В результате проведенной графической экспертизы было получено заключение, что почерк первых двух надписей соответствует почерку Решетникова. Родственников Ковалева найти не удалось. Остались также невыясненными обстоятельства пленения и гибели Решетникова. Можно с большой долей достоверности предположить, что он и его товарищ принимали участие в подпольной или партизанской борьбе в какой-либо из групп или отрядов, не связанных с Центром, были арестованы и расстреляны немцами.
Точно так же, как Михайлов и Решетников, оказался в немецком тылу сотрудник УНКВД ЛО, оперуполномоченный, капитан госбезопасности А.А. Лаптев (1903 г. р.). С началом Отечественной войны в составе частей народного ополчения он принял участие в боях по защите Ленинграда, а оказавшись с группой бойцов в немецком тылу, 1 июля вошел в особый партизанский отряд Савченко, где был назначен на должность помощника командира отделения. 5 октября 1941 г., находясь временно на нашей территории, Лаптев был отозван в распоряжение 4-го отдела и после отдыха 18 декабря приступил к работе в оперативной группе Хорсуна в пос. Ефимовское. Впоследствии был включен в разведывательно- диверсионную группу.
Быстрое продвижение немецких войск в глубь территории области не позволило областным подразделениям УНКВД полностью развернуть работу в соответствии с мобилизационными планами. Однако раздел, которым предусматривалось оставление в тылу противника большинства межрайотделов и райотделов, а также отдельных сотрудников, был выполнен — нередко в силу стечения обстоятельств. На них возлагалась задача — совместно с оставшимися на оккупированной территории партактивом и руководителями советской исполнительной власти проводить разъяснительную работу среди населения, организовывать подложную и партизанскую работу. К чести сотрудников органов НКВД, большая часть тех, кто остался в тылу врага случайно, без задания, без связи, делали то же самое.
Стремительное продвижение немецких войск застало врасплох не только партийные и советские органы, но и органы НКВД. Одни руководители областных поразделений сумели сохранить порядок, другие — нет. К сожалению, достаточно типичную картину отразил в своем отчете старший оперуполномоченный Островского межрайотдела В.И. Власов. Не подлежат сомнению его искренность и правдивость в описании событий, пусть и не всегда к чести тех, о ком идет речь.
«22 июня 1941 года отдельные аппараты Управления оказались в полной неподготовленности, растерянности, незнании, что делать, при отсутствии всяких средств связи с Управлением. К таким аппаратам принадлежал и Островский межрайотдел УГБ УНКВД ЛО, в котором я тогда работал.
При извещении об объявлении войны утром ничего конкретного предпринято не было. Вся работа шла самотеком, делали то, что подвернется под руку. Большую часть времени за период с 22 июня по 3 июля оперативный состав проводил в беготне и разъездах по районам, отлавливая мнимых шпионов и парашютистов.
Одним из основных недостатков оказалось отсутствие связи с Управлением НКВД. В результате этого большое количество лиц в районах межрайотдела, подлежавших аресту; остались на свободе, а те которые были арестованы, не подверглись тщательной обработке и остались в Островской тюрьме.
Более того, за несколько дней до занятия немцами города Острова, туда были доставлены из Латвии арестованные сопротивленцы в количестве более 100 человек, которые также остались в Островской тюрьме, и совершенно очевидно, что впоследствии они были использованы немцами против нас.
Немецкие войска подошли к г. Остров со стороны ст. Бренчаниново, что в 12 километрах от города, 3 июля 1941 года около 15 часов дня. Мы, сотрудники межрайотдела, узнали об этом около 16 часов того же дня от железнодорожников этой станции, которые прибежали в межрайотдел сильно взволнованные и сообщили, что на нашей станции немцы. Мы им даже не поверили, полагая, что они или занимаются лжеинформацией, или просто сеют панику. В действительности же оказалось, что это правда.
Сообщение о нахождении неприятеля в зоне города Острова было настолько неожиданным, что ни руководители районных организаций, ни военное командование, ни тем более наши сотрудники не знали, что делать.
Армии в городе не было, если не считать отдельных командиров, не имевших при себе частей. На борьбу с немцами был выслан истребительный батальон, который сразу же был серьезно потрепан и рассеян, а вечером, около 21 часа на город уже полетели снаряды противника.
В ночь на 4 июля 1941 года из г. Острова началась массовая беспорядочная эвакуация населения, а днем 4 июля город был оставлен также сотрудниками межрайотдела, которые обратно в город уже попасть не смогли.
Так начался отход сотрудников Островского межрайотдела, который продолжался до 11 июля, когда мы прибыли в г. Старая Русса, поступили в распоряжение Старорусского межрайотдела и стали работать на разных участках».
В тылу противника в полном составе остались Гдовский райотдел НКВД под руководством Пашкина, Плюсский под руководством Ефремова, Стругокрасненский под руководством Хвоина, большая часть оперсостава Псковского и Новгородского райотделов, Старорусского и Островского межрайотделов, Залучского, Лядского и Поддорского райотделений.
Так, сотрудники Гдовского райотдела, оставшиеся в немецком тылу, вместе с партактивом провели большую пропагандистскую работу среди местного населения, благодаря чему им удалось сформировать два партизанских отряда, в боевой деятельности которых они приняли личное участие.
Начальник Гдовского райотдела Пашкин возглавлял один из этих отрядов, который действовал в немецком тылу с 16 июля по 3 декабря 1941 г. За это время отряд совершил 8 крушений неприятельских поездов, взорвал 3 моста, уничтожил склад боеприпасов, разрушил железнодорожное полотно и линии связи.
В составе этого же отряда успешно действовал старший оперуполномоченный Лядского райотделения Н.В. Новожилов (1916 г. р.), зачисленный на работу лишь в апреле 1941 года. С началом оккупации он вместе с другими сотрудниками Лядского райотделения остался в немецком тылу и 16 июля 1941 г. вошел в состав 2-го Гдовского партизанского отряда. В отряде он вел разведку по немецким военным объектам и коммуникациям, готовил с использованием полученных разведданных диверсионные операции и принимал участие в их проведении. Так, в ночь с 7 на 8 августа 1941 г. он с группой партизан подорвал немецкий эшелон с живой силой и техникой на участке железной дороги Псков — Сланцы.
15 ноября 1941 г. Новожилов вместе с партизанским отрядом вышел в наш тыл и продолжил работу в Ленинградском управлении в составе опергруппы 4-го отдела в Малой Вишере. В начале 1942 года он был вновь отправлен в немецкий тыл, в партизанский отряд. В апреле 1942 года, находясь в разведке, подорвался на мине вблизи ст. Роговка Новгородского района.
Отменно действовал партизанский отряд, сформированный начальником Плюсского райотделения Н.И. Ефремовым. За период с июля по декабрь 1941 года отряд уничтожил более 200 немецких солдат и офицеров, а также разгромил штаб немецкой воинской части, в ходе этой операции был убит фашистский генерал.
Не сумев поначалу организовать эффективную работу, впоследствии большой вклад в развитие партизанского движения внес начальник Островского межрайотдела, майор госбезопасности А.И. Варицев (1900 г. р., в органах ОГПУ с 1930 г.).
Когда немцы подошли к Островскому району, он был оставлен в тылу противника вместе с партийно- советским активом. Принимал непосредственное участие в формировании партизанских отрядов, на базе которых вскоре была создана 1-я партизанская бригада. В марте 1942 года он был назначен начальником
