Помявшись, Лаэг не выдержал. Ему очень хотелось узнать, что же такое придумали отец и его приближенные. Достаточно отойти на пару шагов, чтобы одновременно видеть и собравшуюся толпу, и Дис. Ага, матушка тоже вышла, стоит чуть в отдалении и хмурится. Вон и Озимандия – солнце ослепительно искрится на серебряном навершии посоха. У мага столь озабоченно-деловитый вид, будто он вознамерился в одиночку сразиться со всеми оборотнями сразу, лишь бы оправдаться в глазах короля.

Второй колдун высунуться из башни не решился, памятуя о неприязненном отношении горожан к уроженцам Гипербореи, но в узком окне верхнего яруса донжона порой мелькал край черно-багровых одежд. Мальчик хихикнул, подумав, не уговорить ли кого-нибудь из стражников ненароком пустить стрелу в это окно, и навострил уши, улавливая в общем гаме самое важное.

Замысел повелителя Аквилонии отличался простотой и дерзостью. Продолжать и дальше отсиживаться за стенами крепости не имеет смысла. По уверениям почтенного Озимандии, сила и возможности одержимых из рода Карающей Длани будут крепнуть и расти с каждым днем (чародей ссутулился, делая вид, будто упомянутый Озимандия не имеет к нему совершенно никакого отношения), потому никак нельзя упускать самой малейшей возможности выбраться из Вольфгарда.

Да, может случиться так, что за пределами столицы Пограничья уходящих поджидает множество опасностей – но что терять, коли выбор так невелик? К тому же у нас найдется, чем встретить нападающих. Скогры боятся огня – минувшей ночью мы убедились в этом. Подобно диким зверям, они не любят солнечный свет – отчего бы не воспользоваться этим преимуществом?

Дело за малым – подготовиться. Нужны фургоны для раненых, детей и женщин. Нужно огромное количество зажигательных стрел, факелов и бочек с горючей смесью. Все это необходимо соорудить к завтрашнему вечеру, так что начинать работу можно прямо сейчас…

Финал столь обнадеживающей речи оказался несколько скомкан. Виновным стал ополченец из числа несших дозор в надвратной башне Снежных ворот. Долговязый тип с настойчивостью и упрямством раскачивающегося тарана протолкался в первые ряды (Лаэг озадаченно следил за его перемещениями сверху) и заговорил о чем-то с десятником Черных Драконов. Торопливыми жестами подозвали брата Бомбаха. Выслушав, монах схватился за голову и проворно юркнул в толпу, прихватив ополченца с собой.

Гвардеец понес скверную новость дальше – на высокое каменное крыльцо, где стояли уцелевшие свитские короля Аквилонии и сам Конан Канах. Там известие вызвало быстрые перешептывания, завершившиеся тем, что киммериец быстро спустился вниз по ступенькам и зашагал по образовавшемуся перед ним людскому коридору к Снежным воротам. Как успел разузнать Лаэг, такое название они получили из-за прихоти строителей-двергов, опоясавших башню двойным рядом светло-голубых плит.

Замешкавшиеся Дженна и Озимандия устремились вслед за королем, причем королева умудрилась толкнуть придворного волшебника локтем и не заметить этого. Значит, стряслось нечто весьма важное и занимательное, от чего никак нельзя оставаться в стороне. Только сперва надо поручить кому-нибудь проводить Дису в башню. Незачем ей путаться под ногами.

Мальчик оглянулся в поисках сестры.

Та исчезла.

На мгновение охваченный нешуточным испугом Лаэг едва не упустил из виду ярко-зеленое платьице, носительница которого трусила вдоль галереи.

Настичь ее удалось только у лестницы, лепившейся вдоль стены и ведущей в барбикен Снежных ворот. Принц слишком неожиданно и резко сгреб беглянку за воротник – Ричильдис еле слышно вскрикнула, не пытаясь вырваться и снизу вверх уставившись на брата широко распахнутыми глазищами. Сердитый вопрос «Куда это ты собралась?» застрял у Лаэга в горле.

Что-то происходило с его сестренкой, что-то таинственное и пугающее, касавшееся только ее и никого больше.

Они молча шли по лестнице, крепко, как в раннем детстве, держась за руки, и попали на верхнюю площадку надвратной башни – круглую, в обрамлении зубчатых выступов, с деревянным четырехугольным навесом. Присутствующие не обратили на детей внимания. Все, как зачарованные, смотрели вниз – дозорные, ополченцы, король Трона Льва и его госпожа, гвардейцы из Черных Драконов, митрианский монах и запыхавшийся после крутого подъема Озимандия.

У основания башни косо задирался над сухим рвом вверх наполовину поднятый мост. На натянутых цепях сидели, хрипло перекликаясь, черно-серые вороны. От былого въезда на мост, отмеченного перевернутой будкой караула, тянулась вниз по склону холма мощеная пыльными булыжниками дорога, и где-то в перестреле от замковой стены начинались первые дома – тихие, опустевшие, притаившиеся за оградами.

Но вниманием находившихся в башне людей всецело завладели скогры. Их собралось не меньше полусотни, самых разных обличий и мастей. Причудливые создания вели себя довольно мирно – лежали, вылизывая загустевшую от чужой крови шерсть, бесцельно бродили туда-сюда, порой задирали друг друга, но быстрые потасовки не переходили в драки. Они напоминали волчью стаю после удачной охоты – объевшиеся и вроде бы сонные звери.

Один из оборотней, смахивавший торсом на медведя, а нижней половиной туловища – на огромную ящерицу, торчал на самом краю рва. Тварь устойчиво громоздилась на широко расставленных задних лапах, покрытых тускло поблескивающей чешуей, а передними, еще сохранившими сходство с человеческими руками, сжимала наполовину обломанное длинное древко. Шест украшали обрывки ткани цветов знамени Пограничья, а на самый кончик скогры нацепили грязно-белую тряпицу. Существо неуклюже размахивало флагом, скрытые в густой светло-пегой шерсти глазки пристально изучали людей на башне.

– …Сперва иной приходил, с виду – человек как человек, – должно быть, уже в который раз повторял свою историю осипший от треволнений ополченец. – Мы-то решили – бедолага уцелел ночью и спасения ищет. Уже приготовились ворота открывать. Он, значит, окликнул дозорных и спросил, уютно ли сидится на каменными стенами. Тут господин десятник как гаркнет – «Бей поганца!», ну, мы в него и выстрелили. Он недвижно стоял, провалиться мне на этом месте, ни разу не шелохнулся, а стрелы вокруг него дождем сыпались… Ни единая не попала. Мы стрелять перестали, потому как без толку. Крикнули, мол, чего ему надобно. Он говорит – позовите того, кто верховодит в крепости, а пока будете рыскать по подвалам и закоулкам, он сходит за своими друзьями. Им, мол, тоже охота послушать. Повернулся и ушел. С четверть колокола тому все случилось, и чучела эти страховидные тогда же прибежали. Расселись, ровно незваные гости за столами, и ждут. Смеются, гады, как есть смеются! Тот, на медведя похожий, знаки делать стал, вроде как переговоры учинить желает… А сам урчит не пойми что и пена у него из пасти хлещет…

По сборищу животных пробежало волнение. Они вскакивали на ноги, шумно встряхивались, некоторые безуспешно пытались составить кривую шеренгу. Медведеобразный ящер отшвырнул знамя, и, опустившись