Чудесный самолёт улетел высоко-высоко, в самое синее небо. И в далёкой-далёкой густой синеве алеют красный флажок и красная звёздочка на его борту.

А кругом загорелись другие звёзды. Как их много, и как заманчиво они мерцают! Теперь и не различишь, какая звезда настоящая, а какая сделана ребячьими руками.

— Серёжа, какие звёзды! — говорит Таня и смотрит в далёкое вечернее небо. — И твой самолёт там, с красным флажком и со звездой. Ты его всё-таки построил, Серёжа! Вот бы наша мама увидела!

— Увидит! — говорит Серёжа. — И папа увидит! Но только ты, пожалуйста, никому не говори, что это я построил превращалку. Ты же сама видела, как мне помогли ребята. И куда это они убежали?

— Наверно, к себе домой, — тихонько говорит Таня. — Послушай, Серёжа, а ведь это, кажется, они поют!

И верно — где-то далеко-далеко послышались звуки песни, которую пели маленькие мастера, но слов нельзя было разобрать. Дети прислушивались затаив дыхание, и песня звучала всё громче и ясней. Вот уже можно было различить, как звонкий голос запевал песню о красном флажке:

И сотни тоненьких голосов подхватили:

И Серёжа с Таней услышали далёкий-далёкий топот сотен маленьких ног, и музыку, и радостные крики, и вдруг в небо взлетели разноцветные радужные ракеты! Салют!

Ракеты взлетали и падали, вспыхивали и гасли. Но одна ракета — самая яркая, самая большая — не упала, а полетела высоко-высоко, в самое небо!

— Да ты смотри, Серёжа, — закричала Таня, — на этой ракете тоже красный флажок!

— Это они празднуют победу, — сказал Серёжа. — Молодцы эти маленькие мастера!

— Да-да! — радостно подхватила Таня. — Они прогнали Оловянного Генерала, правда, Серёжа? А теперь они дома… Ох, а мне как хочется домой, Серёжа!..

Дети стояли, взявшись за руки. Сонные, притихшие, жались к ним Булька и медвежонок.

На улицах было совсем темно, потому что наступила ночь, и пора, давно уже пора было возвращаться домой.

Враг был разбит, разбит в буквальном смысле слова — на мелкие кусочки. Бесславно окончил свои дни Резиновый Крокодил. Чудесная машина превращалка выручила детей. И друзья помогли им в пути.

Но дети знали, что Оловянный Генерал ещё цел, а дом с волшебными окнами не найден.

— Как темно! — сказала Таня.

Она подняла руку, в которой крепко держала палочку с серебряным фонариком, и на осветившейся молочным светом улице дети увидели Старого Фонарщика.

Он шёл в своей белой пушистой шубе и держал в руках простую палочку.

Вот он взмахнул ею, и — красные, зелёные, синие — вспыхнули сразу все фонари и осветили волшебным светом улицу игрушечного города.

И сейчас же тоненький-тоненький хор детских голосов раздался вокруг, и по улице побежала толпа крошечных белых малюток.

— В лес! В ёлочный лес! — кричали они.

А за белыми малютками бежали красные лисички, золотые петушки, мохнатые волки.

— В лес! В ёлочный лес! — кричали они.

— Пора отпустить друзей, — сказал голос Старого Фонарщика над самым Таниным ухом, и Таня сразу вспомнила своё обещание, данное доброму Морозке в старом лесу.

Она нежно поцеловала маленького медвежонка, который уже сладко спал у неё на руках, и передала его Старому Фонарщику.

— Отнесите его, пожалуйста, домой, — сказала она, — и кланяйтесь дедушке Морозке, и Михайлу Иванычу, и лисичке. Мы непременно придём к ним ещё раз!