путаются. А утро вечера мудренее. Договорились?

– Это не Волк! – упрямо повторил я. – Я знаю, что это не Волк!

– Мы поговорим завтра утром. – Папа все еще держал руку у меня на плече. Наверное, тем самым он хотел успокоить меня и подбодрить.

Но я не мог успокоиться. Меня всего трясло. Сердце бешено колотилось в груди. И дышал я так, словно только что пробежал кросс.

– Ну хорошо, – наконец согласился я. – Завтра утром.

Я вернулся к себе и лег в постель, хотя и знал, что заснуть все равно не смогу.

Когда я утром проснулся, папы уже не было дома.

– Он в город поехал. За сеткой. Чтобы загон починить, – сказала мне мама, когда я вышел на кухню.

Я зевнул и потянулся. Вчера я все-таки заснул. Где-то в третьем часу ночи. Но спалось мне плохо, беспокойно. Так что я совершенно не выспался. И еще я ужасно переживал за Волка.

– А где Волк?

Не дожидаясь маминого ответа, я бросился к окну.

Волк лежал на траве у ворот и увлеченно грыз свой синий резиновый мячик, который я отдал ему.

– По-моему, он хочет завтракать, – пробормотал я.

Тут послышался скрежет гравия. Это папина машина зарулила на подъездную дорожку. Багажник был наполовину открыт, и оттуда торчал большой рулон проволочной сетки.

– Доброе утро, – угрюмо поздоровался папа, входя на кухню.

– Ты собираешься увезти Волка? – тут же спросил я. Я не сводил глаз с лохматого пса, который жевал свой резиновый мячик. Такой милый пес, такой хороший…

– Люди в городе обеспокоены, – сказал папа, наливая себе кофе из кофеварки. – На этой неделе погибло много животных. В том числе и домашних. Кто-то их убивает. И на болотах пропал человек. Эд Уорнер. Он живет в нашем поселке, в дальнем доме. Люди встревожены. Они тоже слышали вой по ночам.

– Ты собираешься увезти Волка? – повторил я, и голос у меня дрогнул.

Папа молча кивнул. Лицо у него было очень серьезным и мрачным. Он поднес чашку с кофе ко рту и сделал большой глоток.

– Сходи к загону и сам посмотри на следы, – сказал он, глядя мне прямо в глаза. – Сходи посмотри, Грэди. И ты сам все поймешь.

– Не хочу я смотреть ни на какие следы, – с жаром выпалил я. – Я точно знаю, что…

– Я не могу рисковать, – перебил меня папа.

– А мне все равно! Это моя собака! – закричал я.

– Грэди… – Папа поставил чашку на стол и шагнул ко мне.

Но я резко сорвался с места, распахнул дверь и выскочил на крыльцо. Увидев меня, Волк бросил мячик и поднялся с травы. Радостно виляя хвостом, он кинулся мне навстречу.

Папа вышел следом за мной на крыльцо.

– Сейчас я его увезу, Грэди. Хочешь, вместе поедем?

– Нет!

– Пойми меня тоже. Я не могу рисковать, – прошептал папа. Он шагнул вперед и протянул руку, чтобы взять Волка за ошейник.

– Нет! – заорал я. – Нет! Беги, Волк! Беги!

Я подтолкнул пса сзади. Он обернулся и неуверенно посмотрел на меня.

– Беги! – крикнул я. – Беги, Волк! Беги!

Я еще раз его подтолкнул.

– Беги, пес! Спасайся! Ну беги же!

Папа успел обхватить Волка руками за шею, но пес вывернулся и побежал к болотам.

– Эй, а ну стой! – сердито прикрикнул папа. Но Волк несся на всех парах.

Кажется, он все понял.

Папа бежал за Волком до самого конца двора. Но пес был намного быстрее.

Я стоял у крыльца и смотрел вслед Волку, пока он не скрылся из виду в деревьях у края болот.

Папа вернулся к дому и сердито взглянул на меня.

– Зря ты это, Грэди, – пробормотал он. – Очень зря.

В ответ я промолчал.