Я зарылся пальцами в густую шерсть на широкой собачьей шее.

– У него нет ошейника.

– Может быть, он потерялся, – сказала Эмили. – И поэтому скребся к нам в дверь.

– Да, – тут же выпалил я. – Ему надо где-то жить.

Я умоляюще посмотрел на маму. Мама покачала головой:

– Нам пока рано еще заводить собаку, Грэди. Мы только-только сюда переехали и…

– Но мне очень нужен какой-нибудь зверь. Домашний зверь. – Я решил не отступать. – Здесь так одиноко. А собака – она замечательный друг. Она мне составит компанию. Это же здорово, мама. Правда, здорово.

– У тебя вон олени – домашние звери, – нахмурился папа. Он повернулся к загону. Все шесть оленей стояли у самой решетки, настороженно поглядывая на пса.

– С оленями не погуляешь! – горячо возразил я. – Тем более что ты собираешься их отпустить.

– Может быть, это чья-то собака, – сказала мама. – Нельзя же тащить к себе всякого пса, который забредает к тебе во двор. И потом, Грэди, он очень большой. Слишком большой…

– Пусть он оставит его себе, – сказала Эмили.

У меня челюсть отвисла. Я ошалело уставился на сестру. Так вот, с ходу, я и не мог припомнить ни одного случая, когда мы с Эмили были на одной стороне в семейных спорах.

Мама с папой еще немного поупирались, но в конце концов все согласились с тем, что это славный, добрый и ласковый пес, пусть даже и очень большой. И он действительно был на удивление ласковым для такой здоровенной зверюги. Как я ни отбрыкивался, он все равно норовил облизать мне лицо.

Когда я в очередной раз пытался от него Увернуться, я повернул голову в сторону и увидел, что к нам направляется Вил. Сегодня он был в синей майке и синих велосипедных шортах.

– Привет! – крикнул я ему, не дожидаясь, пока он подойдет. – Смотри, кого мы нашли!

Я познакомил Вила с родителями. Эмили не было. Она убежала к себе одеваться.

– Ты знаешь этого пса? – спросил папа у Вила. – Видел его когда-нибудь? Может быть, он у кого-то из здешних живет?

Вил покачал головой.

– Не-а. Не видел. Не знаю. – Он осторожно, как будто с опаской, погладил пса по голове.

– Ты откуда, приятель? – спросил я у пса, глядя ему в глаза. Глаза у него были прикольные. Необычные. Синие-синие. Словно небо.

– Он больше на волка похож, чем на собаку, – заметил Вил.

– Да, и вправду похож, – согласился я. – Это ты вчера ночью по-волчьи выл? – спросил я у пса. Он попытался лизнуть меня в нос, но я вовремя увернулся.

Потом я обратился к Вилу:

– А ты не слышал этот вой вчера ночью? Жуткий такой…

Вил покачал головой:

– Нет. Я вообще, когда сплю, ничего не слышу. Меня вырубает мгновенно. А по утрам папа приходит ко мне с мегафоном и орет прямо в ухо. Иначе меня не разбудишь. Правда!

Мы все рассмеялись.

– Он действительно похож на волка, – задумчиво проговорила мама, пристально глядя на пса.

– Волки не такие упитанные, – заметил папа. – Они худые, поджарые. И морда у них узкая. Он может быть помесью волка с собакой, но для данного географического региона это весьма сомнительно.

– А давайте назовем его Волком, – предложил я с воодушевлением. – Самое подходящее для него имя. – Я поднялся на ноги и внимательно посмотрел на пса. – Ну что, Волк? Ты теперь будешь Волком. Нравится тебе имя? Волк!

Пес навострил уши.

– Видите?! Ему нравится! – воскликнул я. – Волк! Волк!

Он подал голос: «Гав».

– Ну что, оставляем его? – спросил я.

Мама с папой переглянулись, и мама сказала:

– Посмотрим.

После обеда мы с Вилом пошли на болота. Мне было немного не по себе. Кошмарный сон про болота никак не шел у меня из головы. Но я старался об этом не думать.

Мало ли что человеку приснится…

День выдался ясным и жарким. Солнце палило нещадно. Я весь взмок, пока мы только шли по двору. Оставалось надеяться, что в лесу, в тени деревьев, будет хотя бы чуть-чуть попрохладней.

Я в последний раз оглянулся на Волка. Он дремал на солнышке, лежа на боку и вытянув все четыре лапы вперед.

Перед обедом мы его покормили – выдали целую миску обрезков бифштекса, оставшихся со вчерашнего