корчились в судорогах на стенах, два десятка были готовы последовать за товарищами. Я улыбалась. Ни одна тварь не дошла до меня. Летяг просто не было. А я была готова к третьей волне. Потому что моими 'батарейками' были 150 эмпов, ни разу не выжавшие свой резерв за время этого марш-броска. И с этой силой я могла позволить себе многое, если не все.

После третьей волны уртвары начали 'вырубать' своих собратьев, которые проявляли первые признаки отравления. Твари досаждали неимоверно, маги не успевали прерывать создание за пределами замковых ворот големов разной степени сложности. Жаль, что они так и не стали снимать щиты. А то бы мы уже постарались взять стены штурмом. Четвертая волна. Ещё полтора десятка уртваров навсегда покинули этот мир. Но мой счет к ним не оплачен даже наполовину. Фар-Рун. Шейсен. Ясеневый бор. Сотни городков и поселков, которые я просто не знала. Тысячи жизней, загубленных на этой войне. Воины и простые рыбаки, крестьяне и торговцы, маги и простолюдины. Пылающий север. Еле сдерживающий нападение центр. Дающий отпор юг. За все, что уже сделали они. За все, что ещё только хотели сделать. Ведь не зря здесь оказалось столько воинов. Я была уверена, что сведения Фаенга верны, когда я покидала Арнер — тут не было и пяти сотен уртваров. Эти две тысячи уртвар пришли позже. Значит, уртвары готовили контратаку, подтянули свежие силы. Что же, мы очень вовремя решились на контратаку.

Пятая, шестая, седьмая… я перестала считать, перестала формировать волны — я просто била. Чувствовала уртваров — и била туда, где их было больше всего. Они атаковали. Те, кто мог сопротивляться мне, у кого ещё работали амулеты, те, кто обезумел настолько, что был готов добраться до меня лично и выпить всю досуха. Они меня не интересовали. Меня интересовали те, кто ещё остался в крепости. Арнер должен быть взят. Пленники должны быть освобождены. Уртвары заплатят за то, что сделали с трайрами, фреями, энторцами. Заплатят. Я пошатнулась, когда мои щиты полыхнули багряным, сбивая с концентрации. Кто-то из уртвар таки достал меня заклинанием. Плевать. Три секунды на восстановление — и вновь поехали. Сила льется рекой. Големы атакуют наших воинов. Уртвары пытаются добраться до нас. Все смешалось в разноцветные сполохи силы, оттенки эмоций, шум боя, крики боли и предсмертные всхлипы. Эта ночь превратилась для меня в сплошной кошмар — и ещё долго по ночам я буду видеть ливень летящих зажигательных стрел, вспарывающих воздух и осыпающих атакующих нас уртваров, всполохи щитов перед глазами, когти големов, кромсающих трайров в десяти метрах от меня — и клинки фреев, рассекающие полупрозрачные тела тварей.

Я чувствовала, как один за другим отключаются эмпы, отдавая мне все до остатка и как их относят в созданный за несколько часов временный лагерь. Я чувствовала, что волна уртваров становиться все меньше и что уже наши воины пошли в наступление, пытаясь не дать уртварам снова запереться в крепости, захватить хотя бы один из уровней Арнера. Я чувствовала, что держусь только на одном упрямстве — и не просто вычерпываю себя до дна — а ухожу в минуса, которых не было ни в Фар-Руне, ни при моем освобождении, ни уже тут, при битве с летягами. И я все-таки сказала себе стоп. Медленно вернувшись из полутранса, в котором находилась, я покачнулась на серре, вцепившись рукой в его шерсть.

— Все… — тихо и хрипло сказала я, закрывая глаза и отключаясь.

Рассматривая потолок шатра, по которому барабанил дождь, я не думала ни о чем. Я просто ждала, когда вернется с новостями хоть кто-то. После ночного штурма войска взяли одну из трех стен крепости, впереди оставалось самое сложное. Но… Я им была не помощница на ближайшие два дня. А поэтому мне оставалось только смотреть в потолок и кусать губы. Некоторые предлагали прекратить штурм, пока я не восстановлюсь, потому что потери один к трем в войне с уртварами считались невероятной удачей. Но ни Макс, ни Нариэль, ни Пирн не согласились. Нарс просто воздержался, Ланирен, второй эльф, сказал, что было бы хорошо — но они и так теперь справятся.

Потери уртваров считали приблизительно, неизвестно было, сколько полегло от силы эмпов за второй стеной, но даже то, что уже было видно — говорило о том, что мы уничтожили около семиста-восьмиста уртваров. За одну ночь. Учитывая то, что крепость была их. И щиты были не сняты в момент, когда те решились на вылазку — тем самым открыв двери и нам. Этого было много, очень много. И то, что мы потеряли в общей сложности чуть больше двух тысяч — было великолепно. Я скрипела зубами. Войско таяло буквально на глазах. Каждый бой уменьшал численность на четверть от первоначального количества. Я боялась. Я просто боялась того, что мы все же не сможем победить уртвар, хоть по прогнозам их оставалось всего от пятиста до тысячи в худшем случае — мне было до коликов в животе страшно. А ещё я боялась своей беспомощности сейчас. Даже если бросить тело и попробовать выйти духом, что я не рисковала делать после освобождения из плена в целях конспирации и экономии сил… Даже если сделать это сейчас — моя душа слишком пуста для того, чтобы пытаться что-то сделать. А с обыкновенной разведкой великолепно справляется и дух-хранитель из колье.

Меня развлекал Крайнф. Серр мысленно рассказывал мне разные истории из его довольно долгой и насыщенной жизни, тем самым позволяя отвлечься от своих переживаний и лучше понять этот странный мир. Пару раз заходил Миенель, проверял, все ли в порядке, доливал в опустевшую пиалу новый настой. Пару раз прилетали вестники от Макса с краткими сообщениями о том, как они там и что у них делается. Самое интересное — они вполне справлялись и без меня. Радовало меня это? Скорее да, чем нет. Я не хотела, чтобы воины чувствовали себя каким-то придатком, живым щитом при фигуре эмпа. Так не должно было быть. И так не будет. Все-таки мудры были те, кто отказался ждать. Даже без эмпов воины и маги возьмут эту крепость. Теперь численный перевес был на нашей стороне. Победа воодушевила людей, я это чувствовала.

Я потрогала восстановленную правую мочку, в которой уже висела вторая сережка. Миенель сделал это для меня ещё перед ночным штурмом, аргументируя тем, что парные щиты, заложенные в серьги, будут в два раза сильнее тех, что будут на одной. Он оказался прав. Тот раз, когда я пошатнулась — оказался единственным, хотя уртварские маги атаковали меня постоянно. Мне повезло, защита сработала великолепно — а маги смогли сосредоточиться на взламывании щитов самой крепости.

Вечер подходил к концу — и я ожидала Макса, который должен был вернуться с минуты на минуту для того, чтобы отдохнуть хотя бы ночь. Вчера вечером он поспал даже меньше, чем я, а учитывая то, что ещё позавчера он лежал пластом на кровати и я всерьез беспокоилась о его здоровье — ночной бой, небольшой перерыв и штурм целый день — было просто издевательством над его организмом. Макс не пришел — его почти приволокли. Димрий не оставил своего командира и буквально силком притащил в шатер, усадив ужасно уставшего Макса на лежак рядом со мной.

— Анна, никуда его не пускай, сейчас принесу еду.

Я мстительно улыбнулась, Макс наклонился и поцеловал меня. Я обвила его шею — и замерла, наслаждаясь краткими мгновениями покоя.

— Как ты себя чувствуешь? — в унисон спросили мы друг друга, разомкнув объятия — и рассмеялись.

— Я чувствую себя намного лучше. — сказала я, приподнимаясь на лежаке и усаживаясь. — Завтра взвою, если не выйду отсюда куда-то. Как у вас?

— Да нормально. Мы их славно пощипали, щиты уже держаться на честном слове. Завтра начнем штурм.

Я кивнула. Осада — дело непростое. А учитывая то, что стены тут являются не только физической преградой, но ещё и каркасом для магических щитов… Проще было расшатать плетение щита, чем разбивать по камешку стену. Потому громоздкие стенобитные орудия тут имелись — но популярностью не пользовались. Бесполезны они, пока щиты не сняты. А когда сняты — так один маг может эту стенку по кладке разобрать. В шатер вошел Димрий с котелком и мисками. Разлив содержимое по трем мискам, он дал их нам в руки. Серр отправился искать пропитание самостоятельно. На время мы забыли обо всем — наслаждаясь вкусной и горячей кашей. Стоп, а откуда у нас еда, если мы обоз оставили бог знает где?

— Хорошо, что обоз нас нагнал, ещё бы день всухомятку я бы не прожил. — сказал Димрий, отвечая на мой незаданный вопрос. — Кстати, Анна, теперь на улицу без полумаски не выходи. Солдаты сразу примуться тыкать в тебя пальцами и кланяться как спасительнице. Уж очень им понравилось, как ты уртваров одним взглядом зачаровывала. Правда, некоторые бояться, что ты их тоже, также, зачаруешь.

Я застонала. Меньше всего я хотела быть 'спасительницей' для кого-то. И уж точно не могла никого из