прочее — страдают. Нормально. Переживем. А потом — и подправим. Занавески там, милые безделушки… Так, ванна… Это прежде всего… О… нееет…

Правильно говорят, к хорошему привыкаешь быстро. И вот уже обыкновенная ванна, не шикарная, а просто хорошая, глубокая чугунная ванна уже кажется прошлым веком и вообще — гадостью. Ну, ладно. Хорошо хоть не бочка. Где тут краник? Ага, вот он. И вокруг него — тусклые красные ниточки. Все правильно. Открыли — ниточки стали ярко-алыми — вода — теплой. Замечательно. Где тут мыльный порошок? Вот он, сине-белый, искристый. Сыпанем немножко… Скинем с себя пыльный костюм — и… О, ключ… Куда бы его так… Блин… Ага, вот тут есть полочка… Замечательно. Теперь можно и в ванну… О… блаженство… Я прикрыла глаза, расслабляясь, размокая и получая удовольствие от теплой воды, нежного запаха и спокойствия.

— Госпожа, вы тут? — спросила Майра, входя в комнату.

— Тут… — лениво протянула я, всерьез подумывая, не послать ли ужин к черту и не завалиться ли спать. — Как тебе местные?

— Да нормально. Настороженно. Жил-был господин Максир, усиленно отбивался как от местных и столичных красавиц и прочего, ни в какую не желал заводить ни наложниц, ни любовниц, ни тем более жен. И вот поехал он в Столицу, дела по наследству улаживать. И привозит он из Столицы аж троих наложниц. Причем две из них — не трайры вовсе. Да и то, не привозит — а передает из рук в руки, причем сам отбывает на неопределенное время в замок на границе по велению Государя. Что им думать?

Мне было лень думать. Совсем лень.

— Не знаю. — честно ответила я.

— И вот они — тоже не знают, госпожа! Они вообще ничего не понимают. Наложницы — не жены. И если жена должна управлять хозяйством — то задача наложницы — развлекать господина. Но тогда почему вы не поехали с ним? Кто вы ему — навязанная обуза или драгоценность, которую он не решил взять собой в опасное путешествие? А тут еще я — и ничего о вас не узнаешь, ни привычек, ни вкусов, ни отношения ко всему.

Я задумалась, лениво вытаскивая свой мозг из ватных объятий расслабленности. И спросила:

— А ты откуда это знаешь? Ты ж с ними и двумя словами не обмолвилась.

— Ха! А для чего я на каждом привале среди солдат толклась? Чтобы как раз понять, чего они о нас думают. А отношение слуг ко мне и вашим вещам только убедило меня в этом. Госпожа, надо что-то делать.

Я зажмурилась и полностью погрузилась под воду. Я не хотела никому ничего доказывать. Я не хотела ничего решать! Я устала от этого еще в своем мире. Но я понимала, что как только пройдет полгода и кольцо-оттиск будет одето на мой безымянный пальчик, а сережки будут навсегда спрятаны — мне придется занять место жены — и взвалить на себя часть обязанностей. И лучше сразу зарекомендовать себя с нужной стороны, чем потом доказывать, что ты не баран. А потому я вынырнула — и сказала:

— Ладно, Майра… Я все поняла. Подготовь мои любимые вайну и тор. Те, самые первые. Да придумай что-то с прической.

За месяц, который прошел с моего появления тут волосы отрасли — но не намного. Надо было бы подстричь их, придать форму, но мне было не до этого сегодня. Выйдя из ванной, я одела на шею цепочку с ключом и, завернутая в одно полотенце, вошла в комнату. Майра уже выложила одежду на кровать и выдвинула пуфик возле туалетного столика. Я села на пуфик — и позволила Майре сделать с волосами все, что она считала необходимым. В результате от висков к затылку мои волосы прихватывали две косички- дракончики, заколотые небольшими шпильками с камушками-цветочками. Затылок украсил резной широкий гребень типа испанских — а остаток отросших волос она спрятала в сеточку, которая прикреплялась к гребню. Смотрелось… по-трайрски, непривычно-оригинально и красиво. Легкий макияж выделил глаза — и подчеркнул линию губ.

Обычные женские штучки. Мелкие штрихи, которые позволяют добиться нужного результата. Какого результата я хотела добиться? Хм… Я не знала. Я хотела, чтобы меня не воспринимали как навязанную игрушку, которую хозяин отложил в сторону за ненадобностью. И я собиралась это продемонстрировать. Что я здесь всерьез и надолго. И что я не собираюсь лезть в дела профессионалов — но и не позволю, чтобы меня считали новичком во всем. Хотя… По сути, я и была новичком. Во всем. Все! Пофиг! Я — это я. И я буду вести себя так, как мне вздумается. Пока это давало довольно неплохие результаты… И забыли о Фар-Руне. В конце концов, они бы все там погибли — даже если бы меня там не было.

Я оделась — и улыбнулась Майре.

— Ну как, пошли производить впечатление? — та лишь улыбнулась лукаво. — Пошли. Хотя я с большим бы удовольствием разлеглась в кровати — и заснула бы без задних ног. Скачки меня утомили.

— Выспитесь. Все у вас ещё впереди.

Я улыбнулась уже немного грустно. Надо не забыть вытащить зеркало Фареза и поболтать с Максом. Я за ним уже скучала.

К ужину нас позвали буквально минут через пять после того, как я полностью собралась. Это было хорошо. Очень хорошо. Кажется, старая привычка попадать точно вовремя — то есть оказаться в нужный момент в нужном месте опять возвращалась ко мне. Спустившись вниз, я улыбнулась собравшимся на ужин. Ванк был один, Лари с интересом рассматривала что-то за окном, Ниона — откровенно скучала, рассматривая гобелен на стене. Ванк переоделся — но явно тоже не в обыкновенную одежду. Ниона была одета в одно из самых простых своих платьев — но зато волосы были заколоты в высоких хвост, струящейся волнами по плечам. Лари же просто привела себя в порядок — и одела чистое, заплетя волосы в две косы. Опа… оказывается, у неё было две пары ушей: и в 'человеческой' паре как раз и висели сережки наложницы. Нет, девочки были хороши. Я поклонилась им — они — мне. И тут пришли Данер и Карилла. Я улыбнулась, поклонившись им, как равным. Они ответили тем же.

— Ну что же вы не присаживаетесь? Прошу. — сказал Данер и занял место во главе стола.

А я села намеренно напротив него — и девочки сели справа и слева от меня. Ванк сел справа от Данера, Карилла — слева. Моя улыбка была вежливой до предела. Такими же вежливыми были улыбки и остальных. Все, пофиг. Я не смогу играть эту роль. С ней надо что-то делать. Причем срочно. И, дождавшись, когда всем разольют вино, сказала, пригубив красное легкое вино.

— Господин Ванк, скажите, а у вас на стрельбище можно попрактиковаться в стрельбе из самострела? А то… Самострел есть и вроде как стрелять умею — а вот практики не хватает. Если да — то скажите, когда я смогу потренироваться, чтобы не помешать вашим основным тренировкам.

Ванк отпил медленно и сосредоточенно. Я бы сказала даже, задумчиво.

— Да конечно можно будет. Тренировки стрелков проводятся после обеда — в первую половину дня там никого и нет. Может вам требуется инструктор?

Опа… Стоит взять инструктора или нет? Ну, может он действительно сможет мне помочь? Подсказать, в чем я не права?

— Буду благодарна вам, капитан. Но если это только не отвлечет его от выполнения своих обязанностей.

— Это мастера Гримра? О нет, не отвлечет. Он будет только рад помочь. Он — лучший стрелок из тех, кого я видел. Причем как из лука, так и из самострела и пращи.

— Ну тогда тем более. Буду благодарна. Господин Данер, думаю, кроме вас это никто мне не подскажет. Я бы хотела в ближайшее время выехать на прогулку в лес вместе с девочками. Не подскажете, куда лучше отправиться? Может здесь есть что-то интересное в окрестностях? Так, не очень далеко — но чтобы было интересное?

Данер задумался.

— Ну сейчас так сразу и не вспомню. Я чуть позже вам скажу, госпожа Анна. Господин Максир просил показать вам библиотеку… Но я думаю, это подождет до завтра?

— О, да. Конечно. Думаю, я сразу после завтрака пойду на стрельбы — а уже оттуда — в библиотеку.

Я намеренно говорила только за себя. Я не собиралась указывать девочкам, что им делать. Они хотели свободы — я дам её им сполна. Пусть решают, что они хотят делать сами. Больше ни у кого никаких вопросов и планов не было — так что мы спокойно поели. А потом я наконец-то добралась до своей