человечества ничуть не меньше, чем, допустим, изобретатель пистолета-автомата с громадной убойной силой.
В 1810 году Аппер издал книгу «Искусство сохранения в течение нескольких лет животной и растительной субстанции». Вскоре он основал первое в мире консервное предприятие «Дом Аппера», и консервы у него были отменные, — во всяком случае, прожил «Благодетель человечества» 91 год, ни разу не отравившись своей продукцией.
Консервное дело, не получившее поначалу во Франции развития, было подхвачено предприимчивыми англичанами, которые стеклянные банки и бутыли заменили оловянными банками.
Американцы, в свою очередь, для упаковки продуктов стали использовать жестяные емкости, что многие авторы полагают историческим рубежом в победном шествии консервов по свету. А научное обоснование консервирования было сделано великим Партером. Впрочем, даже он не предполагал, как далеко шагнут люди в поисках самых совершенных способов сохранения пищевых продуктов.
Вот, например, такая история. В тридцатых годах горный инженер Г. Лаппо-Старженецкий ремонтировал вакуумную установку. Прежде на ней работал, скорее всего, человек не слишком аккуратный: под крышкой, которую не снимали более года, лежал в вакууме кусочек сморщенной пленки, в которую превратилась ягода клюквы. Случайно на нее попала капля воды и — о чудо! — пленочка налилась соком, на глазах превращаясь в свежайшую тугую клюквину. Вот так, волею случая, был открыт эффект сублимации.
Разработаны технологии, промышленные установки — все как бы есть, нет только восхитительных сублимированных продуктов. Может быть, прочитав этот вопль души, кто-нибудь из предприимчивых холостяков возьмется за воплощение славной идеи — создание предприятия для производства сублимированных ягод и салатов, жаркого и борщей, макарон по-флотски, омлетов, соков и прочая, и прочая?
¦
¦
¦
¦
¦
¦
¦
¦
¦
Может быть, мои заклинания показались вам не стоящими внимания — шутки в сторону, послушайтесь меня, и, Бог даст, мы с вами доживем и до лучших времен!
Глава 4
Явившаяся плодом долгих наблюдений и мучительных размышлений о смысле, сущности и природе пития
«Насчет питья вина не скажу я — не пей, но не скажу и — пей. Ведь юноши по совету других все равно от юношеских поступков не откажутся. Мне тоже часто говорили, да я не слушал, а вот после пятидесяти лет оказал мне господь всевышний милость и пожаловал отказ от вина…
…Поистине, всякая пища и питье, если есть и пить без распорядка и обычая, — не на пользу… I
И всегда с вином будь настолько осторожен, чтобы еще для двух-трех кубков место оставалось. Остерегайся и кубка страсти, и кубка опьянения, ведь страсть и опьянение не во всем вине и всей пище, пресыщение в последнем глотке, так же как опьянение в последнем кубке. Потому-то ешь глотком меньше и пей кубком вина меньше, чтобы быть в безопасности от превышения и в том и в другом».
«Вина и крепких напитков не пей ты и сыны твои с тобою, когда входите в скинию собрания, чтобы не умереть».
«В девять часов он закусывал: съедал тарелку молочного супа, половину бараньей ноги, пирог из цапли и выпивал пять рюмок брюссельского вина. В десять часов он высасывал несколько слив, орошая их орлеанским вином… В полдень для препровождения времени oн обгрызал какую-нибудь птичью гузку, присоединяя к ней и крылышко. В час он начинал думать о своем обеде и сообразно с этим выливал в себя добрый стакан испанского вина. Затем он ложился в постель и дремал минутку для отдохновения.
Проснувшись, он начинал, для возбуждения аппетита, с соленой лососины, к которой присоединялась большая кружка антверпенского двойного пива. Затем он переходил в кухню и располагался здесь перед очагом, где весело трещали дрова. Внимательно следил он за тем, как здесь жарится… телячья вырезка или подрумянивается на вертеле ошпаренный поросенок, который казался ему много предпочтительнее ломтя
