Глава 9
Мы вчетвером, не дожидаясь троицы с ванной, вошли в кухню, затем Татьяна первой толкнула дверь в каминный зал и застыла на месте.
Камин опять догорал: в него явно никто не подбрасывал дров. Александр Каренович отсутствовал. Арсению и Олегу Владимировичу дали чем-то тяжелым по головам. Оглушенные, они навалились на стол. Рюмки, из которых они пили водку, валялись рядом. Бутылка исчезла.
– Развязался?! – взревел Валентин, бросаясь к своему приятелю и осматривая его рану. – Где эта сволочь?! Девки, Пашка, идите осматривать дом! Только все вместе! Таня, пистолет у тебя? Нет, я пойду с вами! Аптечка у нас где?
– У Марины.
– Он не мог развязаться сам, – сказал Пашка. – Я вязал морские узлы. Меня специально учили. Вон Юлька подтвердит.
Я в самом деле подтвердила. Я знала, как Пашка может завязывать… Значит… И ведь когда мы впервые подошли к дому, площадка перед ним была утоптана, как и перед входом в сарай… Мы просто не успели все обследовать…
– Марина! – закричала я и бросилась вверх по лестнице.
Татьяна выхватила пистолет из джинсов и понеслась за мной, Пашка – следом.
– Паша, камеру занеси в нашу комнату! – крикнула я.
Мы обследовали все комнаты. Никто новый не появился. Марину разбудили. Даже летчик проснулся и смотрел на нас ошалело. Мы, как могли, описали ситуацию.
– Вон аптечка, – кивнула Марина. – Боже, я ведь завтра, то есть уже сегодня, хотела забрать из самолета… Ай, что теперь жалеть?
– Самолета больше нет? – слабым голосом произнес пилот. – И ребят, и самолета, и музыкантов?
Он потерял сознание.
– Марина, ты не слышала взрыва? – поразилась я.
Она покачала головой.
– Я отрубилась после всех этих переживаний… Завтра мы сходим на место и помянем ребят… Юлька, сейчас я просто не могу встать. Сил нет. Но я ничего не слышала.
У Марины был такой изможденный вид, что мы оставили ее в покое и спустились вниз. Как раз подтянулась компания с ванной. Артур с девицами пытались занести ее в дом, но она не пролезала в дверь.
– Ребята, ее все равно надо мыть снегом, – сказала я. – Оставьте ее перед домом.
– А если украдут? – опять спросил Артур.
– Кто?! Медведи?
– Но ведь Кареныча же кто-то украл, – заметил Артур, которому мы сообщили о случившемся.
Неизбежно вставал вопрос: зачем? И тут я поняла, что не заглянула внутрь черного ящика. Я бросилась назад в каминный зал, остальные припустили за мной. Пакетики с героином отсутствовали.
Татьяна с Валентином обрабатывали раны на головах поэта и Арсения. Стукнули их сильно. Интересно, они что-нибудь помнят?
Но главным был вопрос: кто здесь есть, кроме нас? И где? Вариантов было несколько – в бане, в которую мы еще не заходили вообще, и где-то в сараях. Возможно, в них хранятся не только дрова.
Первым очухался поэт.
– Ой, башка болит, – простонал он. – Где это я?
Олег Владимирович ошалело огляделся вокруг и остановил взор на мне.
– «Криминальная хроника»? Юлия Смирнова? А это – следственная бригада? Вы снимаете сюжет обо мне? Дожил… На меня совершено покушение?!
– Олег Владимирович, – подал голос Артур. Для разнообразия он говорил, как нормальный человек. – Олег Владимирович, мы в тайге.
Поэт перевел ошалелый взгляд на супермегазвезду, для которой ваял стишата.
– Белая горячка? – спросил Олег Владимирович, ни к кому конкретно не обращаясь. – Где мы? В какой еще тайге?
– Вы совершенно ничего не помните? – уточнила я.
– Налейте ему стакан, – подал голос Валентин, который уже принес сверху новую бутылку водки, свинтил крышку и подносил горлышко к носу своего друга. Арсений начинал приходить в себя и постанывал. – Сходите на кухню за стаканом. Нет, за рюмкой! Он выпьет и все вспомнит.
Осветитель оказался прав. Поэт вспомнил все, по крайней мере, до того, как мы покинули дом, чтобы идти к самолету. Тут как раз полностью очухался Арсений, и мы у них обоих спросили, куда подевался продюсер.
– А он случайно по молодости не работал фокусником? – вдруг пришла мне в голову мысль. – Знаете, есть такие мастера, которые умеют развязываться…
– Нет, он карточным шулером был, – сказал поэт. – Меня один раз раздел до нитки.
– Что вы помните? Кто ударил вас по головам?
Поэт с Арсением посмотрели друг на друга. Вроде бы какие-то мысли у обоих забрезжили.
– Ну?! – рявкнула Татьяна. – Говорите, что привиделось. Инопланетяне? Зелененькие человечки? Медведи? Лешие? Баба-яга приходила, костяной ногой по полу стучала?
– Я помню Деда Мороза, – робко сказал Арсений.
– Олег Владимирович, а вы? – спросила я.
– Кажется, да, – робко молвил поэт. – Только почему-то черного.
– В смысле?
– Ну… мне показалось, что черти поперли из всех углов… Это у меня обычное дело. Вначале они из камина лезли. Я им еще говорил, что черти не сами должны в языках пламени плясать, а разводить огонь для грешников. Знаете, что мне один знакомый психолог сказал? Сосед мой, мы иногда вместе соображаем. Так вот, если тебя довел кто-то из твоих врагов, то его нужно представить жарящимся в аду на сковородке. Очень отчетливо – как масло скворчит, как черти ему уголька подбрасывают. Или представить, как он в котле со смолой кипятится и то одна часть тела над поверхностью покажется, то другая. Очень нервы успокаивает.
– И кого обычно представляете? – поинтересовалась я.
– Да политиков наших во время предвыборной агитации. Как начнут обещать златые горы, так и представляю.
Я в последнее время что-то завожусь, когда политические дебаты смотрю.
– Так, вернемся к чертям, – предложила я. – Они только из камина полезли или еще откуда-то?
– Из всех углов. Я же объяснял уже! Вы меня плохо слушаете! – недовольно воскликнул поэт. – Все-таки мы в тайге. В заброшенном доме. Это естественно, что здесь поселилась всякая нечисть.
– А ты что-нибудь видел? – спросила Татьяна у Арсения. – Чертей? Леших? Или только Деда Мороза?
– Я вначале… Вроде как какие-то щупальца лезли. Олег Владимирович, ты видел щупальца? Нет? А я видел. Но я чертей не видел. А потом Дед Мороз появился. Или два. Но у меня часто в глазах двоится. Так что, вероятнее всего, был один.
– Нет, пожалуй, два было Деда Мороза, – сказал поэт задумчиво. – Мне вначале показалось, что зашел
