острова, так и все те объекты, что там еще оставались. В рекордные сроки, примерно за год, все развалюхи, оставшиеся от военных, снесли, построили свежий причал для судов, коттеджный поселок и основную базу. Главной достопримечательностью стали оба маяка и фортификационные сооружения, рядом с которыми до сих пор можно увидеть немецкие орудия, простоявшие тут более шестидесяти лет. Ну и конечно, природные объекты…

Нашего очаровательного гида, по-моему, вообще никто не слушал. Парень, похожий на роллера, наигранно и явно безуспешно пытался флиртовать с сидящей позади него рыжей девушкой. Щекастый толстяк откровенно спал.

— …Остров не имеет уникальных ландшафтов, — продолжала девушка, — на нем вы не найдете каких-то уж очень редких видов растений. Но прелесть этого участка суши среди просторов Финского залива заключается в том, что здесь можно увидеть водные дали, пройтись по песчаным или каменистым берегам, погрузиться в дремучие еловые или тут же рядом — в светлые сосновые леса. Здесь можно неожиданно выйти из чащи на просторный луг, на побережье, подышать ароматом багульника на болоте. Благодаря относительной отдаленности, уединенности и военной закрытости природа сохранилась здесь в своем многообразии и цельности. Несмотря на войну и последующее разминирование, влияние человека, на флору и фауну было минимальным за последние пятьдесят лет. Поэтому Остров представляет большой интерес для экологов, зоологов и ученых иных специальностей, и вполне понятны существующие планы придания этому замечательному месту статуса заповедника…

Похожий на спецназовца Якуб Афанасьевич сидел неподвижно, будто истукан, а поскольку глаза его скрывались за широкими темными очками, что-то сказать о нем было трудно — вероятно он тоже спал или дремал.

— …Наш остров принадлежит к Кольско-Карельской ландшафтной провинции, но располагается на ее стыке с Северо-Западной областью Русской равнины, что обусловливает значительное разнообразие местной флоры. Необходимо помнить, что остров Легланд входит в природный заказник «Ингерманладский заповедник», который состоит из отдельных участков, расположенных на прибрежных территориях и островах центральной части Финского залива. В число этих островов включен и наш Остров. Поскольку мы будем находиться в природоохранной зоне, то к вам настоятельная просьба: соблюдайте ряд простых правил, с которыми по прибытии вас ознакомит наш директор. Эти ограничения и правила диктуются потребностью обеспечения комфортного, интересного и продуктивного отдыха всех гостей Пансионата, а также необходимостью поддержания общественного порядка на природоохраняемой территории…

Морщинистая старуха о чем-то вполголоса переговаривалась с соседом — костистоголовым Лаврентием Осиповичем, а тот молча кивал с задумчивым видом. Элегантный Нифонт Мелетьевич усердно делал вид, что слушает лекцию, однако было заметно, что мысли его витают где-то далеко отсюда. Его сосед — носатый Питирим Нилович — глядел куда-то в потолок неподвижными, будто невидящими глазами. Зато сидящий отдельно ото всех человек с лицом убийцы ничем не проявлял себя — он старательно изображал, что читает яркий глянцевый журнал с обнаженной красоткой на обложке.

— …формирование заповедника, — вещала наша гид, — обязательство, которое Россия взяла на себя по ряду международных соглашений, в частности по рекомендациям международной Хельсинкской комиссии «ХЕЛКОМ»^[6]…

А полупустой «Метеор» шел через залив, причем шел весьма быстро. Я снова выбрался к палубе. На воде усиливались «барашки», крепкий ветер уже срывал брызги с волн. Плотный поток свежего воздуха трепал волосы и задувал в уши, почему-то вызывая опасение — как бы не простудиться. Дождь усилился, и я вернулся в салон. Слушая гида, посмотрел в иллюминатор: под давлением встречного воздуха капли на стекле текли горизонтально, ровно до тех пор, пока не выходили из зоны видимости. Иногда все эти капли сливались в единый поток.

— …и позволит России реализовать план действий по программе «ХЕЛКОМ», — всё еще говорила джинсовая девушка, — поскольку в этом случае более десяти процентов побережья Балтийского моря будут иметь статус особо охраняемых природных зон. Объектами охраны являются ценнейшие виды растений, беспозвоночных, а также позвоночных животных. Кроме того, под охрану попадают объекты неживой природы и культурного наследия.

Тут я не выдержал:

— Извините, а можно спросить?

— Да, пожалуйста, — удивилась девушка-гид. Видимо, обычно ее никто и ни о чем не спрашивал. Все присутствующие тоже с явным удивлением уставились на меня, даже толстяк проснулся.

— Вы сказали природный заказник «Ингерманладский заповедник», — я чуть было не сломал язык, выговаривая «Ингерманладский». — Так что же там все-таки: заказник или все-таки заповедник? Насколько знаю, у этих территорий немного разный природоохранный статус.

— Пока заказник, но впоследствии его статус, во всяком случае, статус отдельных его территорий, может быть поднят до заповедного уровня. Все это я вам расскажу более подробно во время наших экскурсий. Еще вопросы будут? Тогда всё. Уже скоро мы прибываем. Еще одна просьба — до окончательного причаливания и полной остановки двигателей не покидайте своих мест. Спасибо!

Дождя здесь пока не наблюдалось, но пасмурная погода угнетала. Мы уже знали, что девушку-гида звали Светлана, и она являлась заместителем директора пансионата. Как только все выгрузились, было настоятельно предложено занимать «жилые помещения» а через час, по двойному удару «рынды», собраться в «кают-компании» для знакомства с администрацией пансионата и предварительной беседы. «Кают-компанией» тут называлось приземистое деревянное амбароподобное строение, выполнявшее функции столовой, зала общих собраний и клуба. Чуть в стороне, за невысоким заборчиком, находился веселенький домик дачного типа с плакатом «АДМИНИСТРАЦИЯ» над входом. Дальше, уже в лесу, врассыпную располагались совершенно одинаковые коттеджики из некрашеных лакированных бревен сложенных в финском стиле. Между всеми строениями кто-то проложил неширокие дорожки из обычных досок, кое-где у дорожек торчали современные парковые фонари и деревянные некрашеные скамейки.

Мои попутчики потащились к домикам с таким видом, будто каждый точно знал, куда кому надлежит идти. Я не знал, но поскольку никто ничего не говорил, то шел последним и занял самый удаленный коттедж. На каждом домике имелась лаконичная табличка с номером.

Мне достался тринадцатый — кто бы сомневался.

Снаружи жилище выглядело то ли как изба, то ли как финский домик — я не знаток деревянной архитектуры. Ключ с большим красным брелоком-номером торчал из дверного замка. Внутри мне понравилось: коттедж оказался отделан некрашеной сосновой вагонкой. Пахло свежими досками и смолистым деревом. Ни телевизора, ни радиоприемника не заметил. Просторная прихожая, спальня, стандартный совмещенный санузел, на окнах — добротные стеклопакеты. Ни второго этажа, ни мансарды не существовало. Не было даже потолка: сразу над головой виднелась какие-то балки и обшитая досками обратная сторона двускатной крыши. Часть площади домика отходила открытой веранде. Как человек нетребовательный, я был в восторге от такого «жилого помещения». Особенно порадовала спальня. Два кресла, пара пуфиков и квадратная «четырехспальная» кровать с двумя подушками. Створки двух шкафов были гостеприимно раскрыты, на двух прикроватных тумбочках стояли настольные лампы под абажурами. Кровать оказалась аккуратно застелена и накрыта пледом, а над ней, в головах, маячила паутина из суровых ниток натянутых на туго обвитый такими же нитками круг. С боков и снизу кольца свисало несколько приплетенных нитками птичьих перьев и снизок бусин. Это был колдовской талисман — ловец снов.

Когда-то раньше, моей настольной книгой была «Энциклопедия мифов и легенд». Там и прочитал, что ловец снов предохраняет человека от скверных сновидений и ночных кошмаров. Это магический талисман североамериканских индейцев, который вешают в изголовье спящего. По легенде, давным-давно, когда мир людей был еще молод и юн, старому шаману из племени Лакота высоко в горах пришло видение, в котором некто Иктоми, Великий Шаман и Учитель Мудрости, явился Лакоте в образе паука. Иктоми говорил с ним на