– Ну что ж, это похвально. Дайте полку сигнал «тревоги».

Этого я, откровенно говоря, не ожидал, но не растерялся. Обращаясь к дежурному по полку, приказал:

– Дайте сигнал «боевой тревоги».

Через час полк был собран в районе расположения. В. К. Блюхер очень внимательно проверил вьюки всадников, их вооружение, снаряжение и общую боевую готовность. Особенно тщательно он осмотрел пулеметный эскадрон и сделал довольно суровое замечание одному пулеметному расчету, у которого не была, как положено по тревоге, залита вода в пулемет и не имелось никакого ее запаса.

– Вы знаете, к чему эта оплошность приводит на войне? – спросил В. К. Блюхер.

Бойцы молчали и порядком краснели.

– Учтите эту ошибку, товарищи.

Осмотрев боевую готовность, В. К. Блюхер предложил вводную тактическую обстановку: условный «противник» находится на подходе к очень важному тактическому рубежу, стремится быстро захватить его. Расстояние от «противника» до рубежа 12 километров, расстояние между полком и «противником» приблизительно 25 километров, то есть тактически выгодный рубеж был на одинаковом расстоянии как от «противника», так и от полка.

Терять время на ознакомление-командного состава с обстановкой и разъяснение боевой задачи было неразумно: «противник» выйдет к рубежу раньше нас. Принимаю решение: 1-му эскадрону с четырьмя станковыми пулеметами и одним орудием в качестве головного отряда двигаться за мной рысью. Боевая задача будет поставлена в пути. Главным силам полка под командой моего заместителя идти вслед за головным отрядом в трех километрах в готовности к встречному бою.

Двигаясь переменным аллюром, а где и галопом, головной отряд сумел захватить раньше «противника» тактически выгодный рубеж и организовать огонь, чтобы встретить его.

После отбоя В. К. Блюхер обратился к полку:

– Спасибо вам, товарищи бойцы и командиры, за честный солдатский труд. Все, что ваш полк показал сегодня, достойно похвалы. Я призываю вас свято хранить и приумножать боевые традиции славной Самарской кавалерийской дивизии, которая отлично дралась с белогвардейцами и интервентами. Будьте всегда готовы выполнить боевой приказ нашей великой Родины!

В ответ раздалось громовое «ура». Было видно, что бойцов тронули и взволновали теплые слова В. К. Блюхера.

Я был очарован душевностью этого человека. Бесстрашный боец с врагами Советской республики, легендарный герой, В. К. Блюхер был идеалом для многих. Не скрою, я всегда мечтал быть похожим на этого замечательного большевика, чудесного товарища и талантливого полководца.

Кто мог бы тогда подумать, что через тринадцать лет этот прославленный и безгранично преданный всеми фибрами своей души нашей Родине и партии знаменитый Блюхер будет оклеветан и бездоказательно обвинен во вражеской деятельности, а затем и уничтожен.

В конце июля 1924 года меня вызвал комдив Г. Д. Гай и спросил, как я работаю над совершенствованием своих знаний. Я ответил, что много читаю и занимаюсь разбором операций Первой мировой войны. Много материалов готовил к занятиям, которые проводил с командным составом полка.

– Это все хорошо и похвально, – сказал Г. Д. Гай, – но этого сейчас мало. Военное дело не стоит на месте. Нашим военачальникам в изучении военных проблем нужна более капитальная учеба. Я думаю, вам следует поехать осенью в Высшую кавалерийскую школу в Ленинград. Это весьма полезно для вашей будущей деятельности.

Я поблагодарил и сказал, что постараюсь приложить все усилия, чтобы оправдать доверие.

Возвратившись в полк, не теряя времени, сел за учебники, уставы и наставления и начал готовиться к вступительным экзаменам. Экзамены оказались легкими, скорее даже формальными, и я был зачислен в первую группу. Тогда же на курсы поступили К. К. Рокоссовский, М. И. Савельев, И. X. Баграмян, А. И. Еременко и многие другие командиры полков.

В Ленинграде, как и большинство других слушателей, я был впервые. Мы с большим интересом знакомились с достопримечательностями города, ходили по местам исторических боев Октябрьской революции. Мог ли я тогда предположить, что через 17 лет мне придется командовать войсками Ленинградского фронта, защищавшими город Ленина от фашистских войск!

Высшей кавшколой руководил В. М. Примаков, легендарный герой гражданской войны, командир прославленной 8-й кавалерийской дивизии Червонного казачества, наводившей в годы гражданской войны страх на белогвардейские войска. Плотный, среднего роста, с красивой шевелюрой, умными глазами и приятным лицом, В. М. Примаков сразу завоевал симпатии слушателей. Это был человек широко образованный. Говорил он коротко, четко излагая свои мысли.

Через некоторое время В. М. Примаков получил назначение на Украину, на должность командира казачьего корпуса, а вместо него был назначен М. А. Баторский, известный теоретик конного дела. Мы все были рады повышению В. М. Примакова и были уверены, что с его способностями он будет военачальником большого масштаба.

Нам тогда никому не могла прийти в голову мысль, что В. М. Примаков вместе с другими талантливыми советскими полководцами будет оклеветан и безвинно уничтожен в 1937 году.

Вскоре наша Высшая кавшкола была переформирована в Кавалерийские курсы усовершенствования командного состава (ККУКС), и время обучения сократили с двух лет до года.

Учебная нагрузка была очень велика. Приходилось после лекций много заниматься самостоятельно. Теперь, на склоне лет, порой удивляешься тогдашней выносливости и фанатическому упорству в освоении военных знаний.

Припоминаю случай, когда мне было поручено сделать в Военно-научном обществе доклад на тему «Основные факторы, влияющие на теорию военного искусства». Теперь эта тема не вызвала бы затруднений, ну а тогда… тогда я просто не знал, с какой стороны к ней подступиться, с чего начать и чем закончить. Помогли мне товарищи из нашей парторганизации. Доклад даже напечатали в бюллетене, издававшемся для слушателей ККУКС.

Хорошо запомнилась большая дружеская взаимопомощь в общественно-политической работе партийной организации Ленинграда и парторганизации наших курсов. Частыми гостями у нас были участники великих Октябрьских событий – рабочие ленинградских заводов и фабрик. Жадно слушали мы их рассказы о встречах с Владимиром Ильичем Лениным, о штурме Зимнего. В свою очередь, мы выступали перед рабочими на предприятиях и рассказывали о борьбе против иностранных интервентов и белогвардейщины на фронтах гражданской войны. Многие из нас в недавнем прошлом сами были такими же рабочими, так что мы друг друга понимали с полуслова и дружба у нас была крепкая.

Часто у нас устраивались конноспортивные соревнования, на которых всегда бывало много ленинградцев. Особой популярностью пользовалась наша фигурная езда, конкур-иппик и владение холодным оружием, а летом гладкие скачки и стипль-чез. Во всех этих состязаниях непременными участниками были мы с К. К. Рокоссовским, М. И. Савельевым, И. X. Баграмяном, Рыбалко, Тантлевским, Тросковым, Никитиным, Синяковым (к сожалению, не помню их имен) и другими спортсменами ККУКС.

В осенне-зимнее время занятия велись главным образом по освоению теории военного дела и политической подготовке. Нередко проводились теоретические занятия на ящике с песком и упражнения на планах и картах. Много занимались конным делом – ездой и выездкой, которые в то время командирам частей нужно было знать в совершенстве. Уделяли большое внимание фехтованию на саблях и эспадронах, но это уже в порядке самодеятельности, за счет личного времени.

Летом 1925 года мы были заняты главным образом полевой тактической подготовкой, которая проходила под непосредственным руководством начальника курсов Михаила Александровича Баторского. Очень много знаний и опыта передал он нам.

Приходится с болью в душе сожалеть, что и его не миновала тяжелая судьба. В 1937 году он был оклеветан и трагически погиб.

Учеба на ККУКС заканчивалась форсированным маршем на реку Волхов. Здесь мы обучались плаванию с конем и форсированию водного рубежа.

Плавание с конем через реку – дело довольно сложное. Мало самому уметь хорошо плавать в