изделий.
Начиная с железного века растет число «лагерей», которые могли служить постоянной защитой поселений или же использовались только в случае возникновения реальной угрозы. Однако даже в наше время все еще существует целый ряд земляных укреплений, которые невозможно датировать по их морфологии или с помощью обнаруженных рядом объектов и с уверенностью отнести к железному веку, последней части галло-римского периода или даже раннему Средневековью, поскольку традиционный
С определенностью к галльскому периоду можно отнести оппиду с несколькими линиями фортификаций – обычно двумя или тремя, – где в качестве оборонительного оружия использовалась праща (рис. 66). Подобные линии обороны обнаружены на юго-западе Англии, особенно многочисленны они в Корнуолле.
Линии обороны на каменистых мысах с отвесными скалами, вздымающимися из моря, – частое явление на Атлантическом побережье. Холмы у рек в соседних регионах были также укреплены подобным образом. Эти места стоянок с укреплениями, частью природными, частью рукотворными, неоднократно использовались в более поздние периоды, о чем говорят обнаруженные в них следы средневековых структур. Раньше археологи часто ошибались, принимая средневековую керамику за галльские гончарные изделия.
Среди наиболее хорошо сохранившихся можно назвать стоянку в Постмарке, Крозон (Финистер) (фото 70). Живописные стоянки в Коз-Кастель и Кастель-Мор (Финистер) использовались и в Средние века, кстати, там были обнаружены основания маленьких прямоугольных галльских хижин (фото 71). Стоянка в Керведане, Иль-де-Круа (Морбиан), также была реконструирована, но уже в начале нашей эры, поэтому там было обнаружено семь следующих друг за другом насыпей.
Укрепленные стоянки на холмах из этой группы, расположенные в центральных районах Бретани, не так многочисленны. Среди них можно упомянуть лагерь в Керкадереке (Финистер) с двойным земляным валом. Другой хорошо известный лагерь в Перане (Кот-дю-Нор) отличается от лагеря в Керкадереке: он состоит из двойной ограды, насыпь которой превратилась в стекло, вероятно, в результате пожара, поглотившего деревянные балки, поддерживающие сооружение. Лагерь расположен на возвышенности, однако его стратегическая позиция не так уж выгодна.
Некоторые ученые склонны датировать целый ряд фортов, иногда незавершенных, с
Армориканские галлы определенно добывали и обрабатывали железо и олово, пусть даже и в небольших масштабах. Однако, что бы ни говорили по этому поводу, у нас нет никаких свидетельств, которые позволили бы нам со всей определенностью приписать галлам следы ранней разработки некоторых месторождений, а также обнаруженную железную окалину и несколько железных слитков.
Несмотря на то что армориканское олово было хорошо известно в Древнем мире, разработки в Ла- Вилледер (Морбиан) или в Нозе (Атлантическая Луара) едва ли появились раньше галло-римского периода. Эти месторождения явно выходили на поверхность земли – процесс, который начался в бронзовом веке. Более того, в Арморике никогда не было найдено ни одного оловянного слитка.
Внушительные груды железной окалины, обнаруженные по всему полуострову, где нет недостатка в железной руде, скорее всего, относятся к галло-римскому периоду, а может быть, и к Средневековью. В ходе раскопок было обнаружено несколько железных «чушек» в форме веретена, однако их возраст определить трудно, поскольку ремесленники производили на свет подобные изделия во все времена.
В нашей книге мы рассматриваем только территорию пяти самых западных городов армориканской конфедерации, которая в определенный период времени занимала территорию от Жиронды до Сены (рис. 67). Территориальные границы этих племен, вопрос о которых все еще остается дискуссионным, вероятно, совпадали с границами галло-римских городов. А они, в свою очередь, были определены благодаря информации, почерпнутой из истории христианской религии и свидетельств о границах первых епархий. Предполагаемые рубежи косвенно определяются также находками монет, помогающими установить область их обращения.
С точки зрения археологии мы ничего не знаем об организации армориканских племен. Большая часть их, вероятно, была рассеяна по маленьким поселениям, вела очень простой, даже примитивный образ жизни и почти не оставила после себя следов. Что касается агломераций, в особенности городов, где по идее должны быть прочные большие здания, следов, к сожалению, также обнаружить не удалось. Мы даже не знаем их точного местоположения. Есть предположение, что галло-римские города были построены на тех же самых местах и использовали остатки предшествующих зданий в качестве фундаментов для своих домов.
Так что, каким бы странным это ни казалось, единственное свидетельство, касающееся армориканских городов, которое имеется в нашем распоряжении, – это армориканские монеты. Их существование доказывает, что в каждом племени была структура, которая имела возможности и средства для чеканки монет и власть для регулирования их обращения.
С раннего времени и вплоть до 120 г. до н.э. золотые монеты проникали в центральную Галлию и использовались в целях торговли. Падение Авернийской империи имело своим результатом возникновение монетных дворов в крупных городах, из которых монеты уже распространялись по регионам. В Арморике эта обязанность перешла к могущественным венетам.
Хотя не все найденные в континентальной Арморике золотые монеты можно приписать этому источнику, но среди них были идентифицированы монеты венетов. Это прекрасные статиры, весящие около 7,9 грамма и имеющие отчетливую выпуклость на аверсе. Здесь изображена человеческая голова весьма изящного исполнения, хотя и отошедшая в некоторой степени от греческого прототипа. Голова окружена нитями бус (фото 72). На реверсе имитация изображений на греческих монетах – галлопирующая лошадь, управляемая возничим, который часто держит кнут. Под лошадью обычно изображалась фигура с распростертыми крыльями. В I веке венеты выпускали прекрасные монеты и из серебряного сплава, рисунок на них совпадал с изображениями на золотых монетах.
Соседние племена имитировали монеты венетов. Осисмии, соседи венетов на западе и севере, чеканили золотые монеты более легкие и не такие изящные. Постепенно они снижали ценность металла и стали изготавливать монеты из электрума (тройного сплава: из золота, серебра и меди). Золото в этих монетах содержалось вплоть до римского нашествия (фото 73, а, б).
Редоны с северо-востока выпускали монеты, практически неотличимые от монет соседей. Монеты редонов из серебряного сплава и меди хорошо известны. На них изображена лошадь, а под ней колесница (фото 73, е).
Кориозолиты с севера оставили множество кладов медных монет, особенно в Джерси. На реверсе, под традиционной лошадью, иногда изображался вепрь или лира (фото 73, г, д).
Намнеты, соседи с востока, выпускали монеты из золота и серебра. На реверсе поясной портрет фигуры с вытянутыми руками, держащими ноги лошади (фото 73, в).
Доисторическая эпоха в Арморике трагически закончилась римским нашествием. Самым известным эпизодом стало морское сражение, которое, как показали
