На ленч? Неубедительная причина, но если она сейчас к нему не подойдет, то он заявится сюда сам. Нахмурившись, Энни встала, надела рюкзак и не спеша спустилась с утеса.

Заметив Рика, она остановилась как вкопанная. Он сидел на лошади, на одном из своих огромных бельгийцев, причем не в седле, а на голой спине. От этого зрелища по спине Энни пробежал холодок.

– Что это вы делаете? – спросила она.

– Еду верхом, – сухо ответил Рик. На нем были большие круглые солнечные очки и кепка, козырек которой был низко надвинут на глаза, от чего лицо оставалось в тени.

– А где ваш грузовик?

– В гараже. Бруту нужно немного поразмяться. – И он потрепал щипавшую траву лошадь по шее. – Вот я и решил заехать за вами.

– Вы хотите, чтобы я взгромоздилась на это животное? Энни с опаской уставилась на Брута. Казалось, что спина ее возвышается на сотню футов от земли, а копыта – размером с ее голову.

– Так будет лучше всего, – усмехнулся Рик.

Энни не обратила на его насмешку никакого внимания. Ей внезапно пришло в голову, что если она заберется на лошадь, то поневоле дотронется до ее хозяина. Она подошла ближе.

– Вы уверены, что хотите этого?

Кончики его усов опустились, однако он коротко кивнул и протянул руку. Несколько мгновений Энни смотрела на его сильную квадратную ладонь, длинные пальцы. Кожа загрубела от работы и была вся испещрена царапинами, на которые мужчины обычно не обращают внимания.

– Я не думаю, что это хорошая...

– Встаньте вон на тот камень и подайте мне руку, – ворчливо перебил он ее. – А потом подпрыгните.

Энни послушно ухватилась за его руку. Кожа оказалась теплой и сухой. Она встала на камень, не снимая рюкзака, подпрыгнула и с помощью Рика очутилась позади него на широкой спине лошади.

– Держитесь, – предупредил Рик и легонько стукнул лошадь поводьями. – Ну, мальчик, поехали.

Когда исполинское животное сдвинулось с места, Энни ухватилась за Рика с такой силой, что почувствовала под руками каждое его ребро. От кожи его шел жар. Рубашка на спине была влажной от пота. Волосы пахли ветром.

– Энни, мне нечем дышать. Не держитесь за меня так крепко, вы не упадете.

– Простите, – пробормотала Энни ему в плечо и слегка ослабила хватку.

Ей было очень неудобно сидеть. Ноги торчали под каким-то немыслимым углом, жесткие лошадиные волосы больно впивались в нежную голую кожу бедер. Она так боялась свалиться с лошади, что и помыслить не могла отодвинуться от Рика. Она поерзала, устраиваясь поудобнее, проклиная и жесткую спину лошади, и жаркое мужское тело, за которое вынуждена была держаться, и неспешную трусцу, с которой передвигалось животное.

– Сколько времени потребуется Бруту, чтобы добраться до дома? Он может ехать быстрее?

Рик расхохотался:

– Быстрее? Может. Но тогда вы очень скоро очутитесь на земле. Расслабьтесь, Энни, и насладитесь скачкой.

При этих словах Энни тотчас же представила себе, как занимается любовью с мужчиной, медленно, не спеша. «Ничего удивительного, – усмехнулась она, – когда сидишь, прижавшись грудью к такому красавцу, как Рик, о чем же еще думать».

Брут лениво тащился вдоль ограды, а Рик время от времени похлопывал его по мощной влажной шее и что-то тихонько ему приговаривал. Бельгиец шевелил ушами, ловя каждое слово.

Через несколько минут Энни это стало раздражать. Почему он все время общается с лошадью, а на нее не обращает никакого внимания? Но что еще хуже, чем дольше они ехали, тем острее Энни ощущала под руками мощные мышцы Рика, грудью – теплоту его тела. Неясное желание, которое она почувствовала в самом начале поездки, разгоралось в ее груди все сильнее. Она бросила взгляд на волосы Рика. В ярком солнечном свете они переливались множеством самых разнообразных оттенков – от медного до золотистого, и несколько секунд Энни смотрела на них как зачарованная, не в силах оторвать взгляда.

Капелька пота скатилась по загорелой шее Рика, да так и осталась в ложбинке, там, где ключица. Энни так и подмывало коснуться ее пальцем, а потом провести рукой по красивой, сильной шее, которую, должно быть, так приятно обнимать, медленно танцуя в полумраке зала, либо покрывать поцелуями и игриво покусывать в предвкушении дальнейших любовных ласк.

И единственное, что ей для этого нужно, – это скользнуть руками чуть ниже, дать ему понять, что гораздо интереснее обратить внимание на нее, а не на какое-то огромное, вонючее животное. О Господи, не хватало еще воспылать к Рику страстью!

– Хороший мальчик, – еще раз проговорил Рик, гладя лошадь.

И Энни не выдержала.

– Вы предпочитаете животных людям? – устремилась она в атаку.

Рик не обернулся. Лишь рука на мгновение замерла, а потом продолжила поглаживать лошадь по бледной гриве.

– Может быть. Животные не лгут, не притворяются твоим лучшим другом и не крадут твою жену.

Энни уставилась на широкую спину Рика, на завивающиеся на шее волосы и почувствовала в его словах злость, несмотря на ровный тон, которым они были произнесены.