Майка за больную руку и начал выворачивать ее до тех пор, пока тот едва не лишился сознания. Майк смутно различал, как Виллингхэм копается под панелью.

— Прекрати... — Неуместно и неубедительно. Майк медленно поднял пистолет и с огромным усилием приставил его к плечу Виллингхэма. — Прекрати... — повторил он, но мужчина проигнорировал его. Спидбол крепче зажал на нем ремни безопасности, и в этот момент Майк спустил курок — брызнули кровавые струйки, просачиваясь через десять слоев ткани комбинезона. Виллингхэм закричал и скорчился, схватившись за руку. Майк упал, и глаза его закатились. Правая рука горела так, будто ее очень долго прижимали к раскаленной решетке.

Обзорный экран показывал корабли, привидениями встающие на их пути. Майк пистолетом толкнул рычаг, переводя его сначала в одну сторону, затем в другую. «Юниверс» вяло отодвинулся, чтобы избежать столкновения, затем снова обосновался в груве.

Майку удалось наконец застегнуть ремни безопасности на защелку.

— Просунь руки внутрь ремня. — Виллингхэм проделал это одной рукой, но второй он пошевелить не мог. Майк приставил линзы пистолета к шее Виллингхэма. — Если ты хотя бы моргнешь, я тебя пристрелю. — Мужчина не пошевелился, и Майк занялся своей поврежденной рукой. Кровь капала с нее и растекалась пульсирующими шариками. Майк пережал ее с помощью зажимов на защитном комбинезоне, и поток крови уменьшился. Полуотнявшейся рукой он целую вечность застегивал ремни, затем туго стянул их и, изрядно вспотев, откинулся на спинку кресла.

— Мне следовало бы сделать это в самом начале... Он закрепил пистолет между ремней и взялся за рычаг левой рукой. Панель управления поплыла перед глазами, затем зрение сфокусировалось. Что-то было не так... Он повернул голову, ожесточенно моргая, и посмотрел на опущенный бесстрастный щиток шлема Виллингхэма.

— Какого черта ты со мной сделал? — Мужчина ничего не ответил, и Майк полез под консоль. В том месте, где Виллингхэм, должно быть, прятал пистолет, он обнаружил металлические скобы. — Неплохо. — Затем он нащупал нажатую кнопку. — Что же ею включают?

— Спидбол...

— Я знаю. Проверяю это.

— Вот это да, я чувствую себя... странно. — Он улыбнулся. Нет, не странно, вовсе не странно. Он чувствовал себя сильным, энергичным, непобедимым. Боль из руки уходила. — Что-то происходит... что-то потрясающее...

Одно движение, и «Юниверс» скользнул поверх длинного космического танкера. Майк перевернул корабль и запустил основные двигатели, чтобы смять ткань пространства на пути позади идущего корабля. Великолепно. Кому нужен этот реактивный двигатель?

— Майк...

— Что?

Спидбол был чем-то расстроен, но Майка это не особенно обеспокоило.

— Как ты себя чувствуешь?

Майк усмехнулся.

— Как летящий дракон.

Спидбол помолчал.

Майк небрежно облетел спиралью вокруг следующего грузовика. Корабль-преследователь врезался и отскочил от стены туннеля, продолжая двигаться.

— Так легко...

— Они тебя накачали, Майк. Они снабдили твой новый комбинезон смертельной дозой, но я заблокировал цепь. Я отключил ее до того, как все содержимое смогло...

— О чем ты? — недоумевал Майк. Разве этот жестяноголовый идиот не понимает, что все под контролем?

— Это хайп. Они вкололи тебе смертельную дозу типа.

— Чушь! — бросил Майк, но вдруг понял, что Спидбол прав и он в отчаянном положении. Он знал, что это было правдой, но его так раздувало от ощущения силы и уверенности в себе, что единственной мыслью, крутившейся в голове, была: вот именно так я должен летать! Майк позволил «Юниверсу» подняться почти до хвоста большого контейнеровоза, прежде чем небрежно тронуть рычаг. Виллингхэм вскрикнул, увидев заполнивший весь экран грузовик, тут же вильнувший вбок. «Юниверс» загудел и скрипнул от напряжения, издав несколько непоследовательных сигналов тревоги.

Майк засмеялся.

Великолепное представление — его тело балансирует на лезвии ножа. Он знал, что мог сотворить с кораблем все, что пожелает. Он обалдел от характеристик движения, мозг его упивался вычислениями скорости, угла и фазового вектора напряжения. Он знал, что означает каждый толчок, чувствовал легчайшее ускорение. Он был квинтэссенцией пилота, турбоверсией себя самого.

Затем, в середине торжества, рычаг застопорился. Корабль завяз в вязи оживленной паутины. Майк улыбнулся, говоря:

— Эй, Спидбол! Не валяй дурака.

— Это не я!

Корабль начал вращаться и кувыркаться. Стали беспорядочно включаться реактивники, пока не вошли в определенный ритм работы. «Юниверс» отклонился вправо, направляясь к мерцающей стене. Майк нетерпеливо дергал рычаг туда-сюда.

— Давай же. Верни мне управление!

— Я работаю над этим! Этот чертов корабль вклинивается в наши цепи.

— Сделай что-нибудь, — заклинал Майк. — Или мы все вылетим в трубу.

Огоньки танцевали по панели, и визг турбин достиг верхней ноты, немного подержал ее и стал подниматься еще выше.

— Попробуй сейчас!

Майк дернул за рычаг — корабль вздрогнул и начал поворачиваться. Включились остальные реактивники, пытаясь подкорректировать движение, и корабль развернулся, управляемый двумя пилотами, каждый из которых отдавал противоположные приказания.

— Так не пойдет!

— Я пытаюсь перенаправить контролирующие импульсы. И если это...

— Не говори об этом! Делай это!

Корабль завибрировал, и изображение на экранах превратилось в калейдоскоп, затем — очень медленно — «Юниверс» отвернул от стены.

— Так держать!

Майк отвел рычаг в сторону, на мгновение отпустил, затем надавил вперед. Корабль содрогнулся и отреагировал тревожными предупреждениями:

НЕИСПРАВНОСТЬ РЕАКТИВНОГО ДВИГАТЕЛЯ — НЕКОРРЕКТНЫЕ ВВОДНЫЕ ДАННЫЕ.

На пути появился еще один грузовик, и Майк успел разминуться с ним, едва не соскребая краску с носа корабля.

«Юниверс» тотчас же совершил прыжок туда, где только что находился грузовой корабль, и сейчас балансировал на одних только реактивниках. Майк дернул рычаг назад, дугой выводя гигантское гоночное судно над пышущими жаром верхними радиаторами грузовика, затем скользнул вдоль кормы, на ходу перевернувшись, и резко прыгнул под брюхом грузовика. Абсолютно невозможный маневр, выполненный в совершенстве.

Майк усмехнулся.

Теперь кораблем управлял хайп, а не врожденный талант Майка. Он бы никогда в жизни не прикоснулся к наркотику, но теперь, когда его накачали, он чувствовал всю его притягательную силу. Летать так бесподобно... можно было даже проигнорировать неизбежные последствия — нисходящая спираль уменьшения таланта и увеличения зависимости.

Но сейчас... прямо сейчас...

Он ослабил напряжение в сжимавшем рычаг запястье, и неожиданно «Юниверс» снова стал