Майк окинул взглядом экран, заметил вспыхивающие огоньки, обозначавшие выход из трека. Переведя рычаг управления, он направил корабль на них. Если повезет, ему хватит резерва топлива в реактивных двигателях, чтобы выбраться с трека самому. (Слава богу, что произошло автоматическое отключение основных.) Светящийся туннель подпространственной паутины выведет его к Питфолу.

— Э... — он последовательно оглядел все камеры внешнего обзора в поисках черного корабля Дувра Белла.

— Центр, это «Девяносто Девятый».

— Слушаю, «Девяносто Девятый».

— Э... как мое положение?

Мимо, кувыркаясь, проплыла какая-то блестящая штуковина с заостренными краями, — похоже, часть от обшивки реактора.

— Вы выиграли, «Девяносто Девятый». «Дикий Уик-энд» сошел с дистанции из-за взрыва двигателя.

— Сошел с дистанции? Почему вы... — Майк замер, увидев, что на панели, отражающей информацию о статусе гонки, горит белый индикатор «Выключено».

— Повторите, «Девяносто Девятый».

— Не важно. Кто-нибудь ранен?

— Ответ отрицательный.

— Спасибо.

— Выходите с трека, «Девяносто Девятый».

— Вас понял, Центр.

Майк покрутил ручку индикатора — белый огонек мигнул. Ну, конечно же, разболтался контакт, и из-за ускорения его так и зажало в выключенном положении. Вся работа впустую. Он захохотал.

— Дувр Белл убьет меня!

В «Коухогсе», в его части с малой гравитацией, Майк плюхнулся в кресло.

— Я не могу дольше задерживаться. Мне нужно выгулять кучу ОВП по гоночной системе.

— Звучит забавно, — сказал Спидбол.

— Я искал Джесса.

— Он только что ушел. Думаю, пошел в свой пит поработать над кораблем.

— Именно это мне и нужно было узнать. Корабль будет готов к следующей квалификационной гонке?

— Он старается.

— Знаю, — Майку стало любопытно, дает ли ему какие-нибудь преимущества чувство вины Джесса. Спидбол сообщил:

— Твой дружок Дувр Белл заглядывал, искал тебя.

— Эй, я не взрывал его идиотский двигатель.

— Чтобы убедить некоторых людей, требуется уйма времени.

— Несомненно.

— Я не шучу, Майк. Он выглядел как самый настоящий сумасшедший.

Думаю, тебе лучше некоторое время обходить его стороной.

— Как долго?

— Шесть-семь сотен лет в самый раз будет.

— Он что, настолько сумасшедший? Спидбол как-то угрожающе пожал своими стальными плечами.

— Кстати, я видел тебя по домовизору.

— Я наверняка казался лысым.

— Да, но мне нравится лысина.

— Еще бы.

Блестящая голова Спидбола сияла отраженным светом.

— Ты хорошо рассмотрел монету у нее в руках? — спросил он.

— Не очень. Видишь ли, она была немного оплавленной, но, по-моему, эта монета из тех, что мафия давала Джессу, чтобы вывести из строя мой... э, корабль Лека. Ты в самом деле думаешь, что она выкатилась с трека?

— Хорошо бы разузнать это. Все мои монеты исчезли где-то в течение недели до того, как я умер — после последнего обновления копии мозга, — так что я не знаю, что с ними стряслось.

— Не могла же она там просто материализоваться.

— Я подумал о Клипсисе, — сказал Спидбол.

— Клипсисе?

— Он сейчас проходит через цикл нагревания, что случается приблизительно раз в двадцать лет. Вспомни, мой корабль заглох двадцать лет назад — как раз во время цикла нагревания.

— Какое это может иметь отношение к этому делу?

— Во время цикла нагревания на треке происходят странные вещи. Я проверял записи:

появляются отклонения в скорости и в поперечном сечении трека. Просто какой-то заскок. И еще мне довелось узнать, что во время этих циклов чистильщики собирают больше мусора.

— Я ни о чем таком не слышал, хотя много месяцев проработал в техобслуживании.

— Ты слышишь об этом сейчас.

— И как это происходит? — спросил Майк. — Каков механизм?

Спидбол откинулся в кресле.

— Представь себе, что в подпространстве существует некая замкнутая область — этакий карман, набитый мусором, старыми обломками.

— Миниатюрная версия Питфола. Спидбол кивнул.

— А теперь представь, что туннель паутины от жара Клипсиса расширяется... и пересекает этот гипотетический карман. Он рвется, роняя свое содержимое на трек.

— Ладно, такая версия мне нравится. Что ты теперь собираешься предпринять?

— Хочу прямо сейчас пойти в ангар техобслуживания и проверить мусор, который привозят с трека, уделяя особое внимание треку Монза.

— Хорошая идея, жаль, что я не смогу пойти с тобой.

— Почему?

— Мне нужно работать. — Майк бросил взгляд за спину Спидбола на девушку с темно-русыми волосами, оглядывавшую столы. — Это Хелен Де Ситтер. Она работает в Музее Гонок.

Спидбол встревоженно повернул голову.

— Она меня заметила, — сообщил Майк. — Идет сюда.

— О боже, — выдохнул механический человек и полез под стол.

— Эй, успокойся, — сказал Майк. — Она ищет меня.

— А, вот ты где, — сказала Хелен Де Ситтер, подходя к ним.

— Уже пора?

— Да, — она смотрела, как Спидбол снова забирается на стул. — А вы не...

— Был когда-то, — проворчал он.

— Мы вот уже несколько недель пытаемся с вами связаться.

— Я знаю.

— По поводу гонки в честь Трехсотлетия, — уточнила Хелен.

— Да знаю. Разная ерунда в связи с Днем Старожилов. — Спидбол взглянул на Майка. — А знаешь, ведь я — музейный экспонат.

— Вы — бесценный исторический источник, — подтвердила Хелен Де Ситтер. — С вашими-то воспоминаниями.

— Я знаю. Извините. Я просто слишком... брюзглив... что ли.

Рот у Майка был закрыт, но улыбка все равно просочилась на его лицо. Брюзгливый старина Спидбол — думал Майк. Ему бы приклеить длинную седую бороду. Где найдется такой храбрец. И такой глупец.

— Жаль, что вы не передумали, — вздохнула Хелен. — Остается еще много времени. — Она посмотрела