– Ты боса, сестричка? Возьми сандалии моего брата, вон там, под скамьей… Так тебе легче будет итти.

Ребенок приник головой к бамбуковому косяку двери и замолчал. Леле показалось, что он дремлет. Но когда, час спустя, она окликнула его, мальчик не пошевелился. Он так и умер с открытыми глазами.

Лела простилась с ним и пошла дальше.

С каждым днем итти становилось всё тяжелее. Всё чаще садилась девочка на землю и сидела подолгу, смотрела на берег, на великую реку. Она уже не всегда понимала, куда она идет и зачем.

Саибы проезжали мимо, в легких двуколках, на арабских скакунах. Они ни на кого не глядели, у них были недобрые, надменные лица, точно вся эта страна, и не только земля, но и воздух и небо над нею принадлежали им. Точно вся Индия, всё золото Индии, и земля, и люди, и шелк, и рис, и жемчуг, – всё принадлежало им.

«Весь мир принадлежит нам! – словно говорили эти надменные лица. – А вы – грязные индусы, рабы!.. Ваше дело – носить нас на носилках, нянчить наших детей, сажать для нас рис, растить хлопок, копать землю, погонять верблюдов, петь, просить милостыню и подыхать с голоду…»

Лела нашла на дороге брошенный кем-то недоеденный початок кукурузы и съела его весь, с зернами и со стержнем. Она научилась отличать съедобных муравьев от ядовитых, подбирала их в ладонь и ела. На сердце у нее было тяжело, ее мутило от голода, ноги дрожали.

Так она брела еще день, еще два… Как во сне, шла она мимо большого пруда, зеленой ограды какого-то сада. Лела не знала, что это уже окрестности Калькутты.

У зеленой ограды она остановилась. Сад был прекрасен: прозрачный бассейн, цветы, зеленая листва платанов. Большой белый дом прятался в тени деревьев. На скамье у ограды сидел мальчик, – нарядный, в белой куртке с атласным синим воротником. Но то, что мальчик держал в руках, было прекраснее и сада, и цветов, и фонтанов. Лела впилась глазами в руку мальчика. Он ел сандвич: большой кусок холодного мяса между двумя пухлыми ломтями хлеба.

– Дай! – сказала Лела. Она забыла наставление кансамаха.

Мальчик обернулся и вскрикнул от испуга. Он увидел глаза Лелы.

– Бери! – сказал мальчик. Он отдал ей и хлеб и мясо. Потом побежал в дом и вынес большой кусок пирога.

– Еще! – сказала Лела. – Я очень голодна.

Мальчик кивнул головой.

– Индусы всегда голодны, – сказал мальчик. Он принес ей еще пирога.

– Теперь уснуть, – сказала Лела.

В саду за оградой была тень. Лела перелезла через ограду, легла в тени и тотчас уснула.

Мальчик побежал в дом.

– Мама, у нас в саду лежит девочка, – сказал мальчик. – Большая, красивая, только очень худая. Нельзя ли оставить ее у нас?

Миссис Пембертон вышла в сад.

– Ты так добр, Фредди, ты всех жалеешь! – сказала миссис Пембертон.

Она разбудила и внимательно осмотрела девочку.

Живописные лохмотья вместо платья, пышные косы, белое сари, упавшее на смуглый правильный лоб…

– Красивая девочка! – сказала миссис Пембертон.

Лела поняла всё, что ей сказала мем-саиб, и очень толково ответила. Ее взяли в дом, помощницей к няньке младшего ребенка.

Грудная Бетси целый день спала в люльке, под белой кисеей. Лела подавала теплую воду для купанья Бетси, освежала глиняный пол ароматной эссенцией, дергала шнур большого веера, укрепленного над люлькой, когда нянька и кормилица засыпали.

Лела была ловка, смышлена. Скоро ей надели кружевной передник и приставили к парадным комнатам.

Хозяин, мистер Пембертон, был высокий носатый человек с громовым голосом и тяжелой походкой. Весь день, топоча, он ходил взад и вперед по кабинету и громко диктовал писцам деловые письма.

– Рис, рис, рис, – слышала Лела. – Пятьсот мешков риса в Бристоль, две тысячи в Копенгаген.

Мистер Пембертон торговал рисом, бенгальским рисом, лучшим в мире. Суда, груженные индийским рисом, отходили во все европейские порты.

– Сто тысяч центнеров продано в прошлом году, – слышала Лела, – сто двадцать пять тысяч в нынешнем…

Половину Бенгала можно было бы накормить тем рисом, который вывозил хозяин.

Вокруг дома ходили голодные люди, у ограды останавливались нищие. Они просили хлеба. Хозяйка была добра, она подавала нищим. Хозяин качал головой.

– Индусы всегда голодны, – говорил хозяин.

Скоро хозяйскому мальчику привезли в подарок куклу из Бомбея. Увидев куклу, Лела побльднела: тот самый старик! Кукла-факир, искусно сшитая из шелковых тряпок. Высокая шапка, крючковатый нос, пестрые лохмотья… Когда куклу дергали за шнурок, факир поднимал руку.