Когда она уже ехала в такси, то вдруг вспомнила, что время перевалило за полночь и фрау Ализаде, должно быть, давным-давно спит. Если кто-либо из коллег встретит ее в коридоре, то наверняка подумает, что она сошла с ума или нечто подобное. Но у Беатриче не было выбора, ждать до утра она не могла.

Водитель такси, высаживая ее возле здания хирургического отделения, с сочувствием посмотрел ей вслед, подумав, наверное, что молодая женщина получила неприятное известие и приехала срочно навестить родственника. Она бы охотно разубедила его в этом, но у нее просто не было на это времени. Со скоростью ветра промчалась Беатриче через вестибюль мимо вахтера прямо к лестничной клетке. Она была слишком возбуждена и взволнованна, чтобы подождать, пока придет лифт. Ализаде находилась в палате на пятом этаже, Беатриче знала об этом, так как сама привезла ее сюда.

В коридоре отделения было тихо и пустынно. В сестринской горел свет, оттуда доносилась музыка радиоприемника. Через окошко можно было увидеть, что написано на магнитном табло, где обычно помещались сведения о пациентах: их фамилии и номера палат, где они лежали. Дежурившая этой ночью медсестра как раз распределяла лекарственные препараты на следующий день. До Беатриче отчетливо доносился шорох доставаемых из упаковок медикаментов, которые сестра потом раскладывала по специальным коробочкам. Беатриче была уверена, что та не заметила ее, так как старательно пела с Мадонной песню «Like a Virgin». Она обрадовалась, обнаружив наконец-то на табло фамилию фрау Ализаде, и – слава Аллаху! – в палате женщина лежала одна.

Беатриче на цыпочках проскользнула мимо сестринской к палате № 508. Бесшумно нажала ручку двери, прислушалась и облегченно вздохнула. Все прошло нормально. Она казалась себе вором-взломщиком. Потом огляделась вокруг.

В слабом свете ночника она узнала фрау Ализаде. Старая женщина спала на больничной койке и дышала ровно и спокойно. На краю постели лежала утка и наполненные жидкостью емкости, а на стойке- капельнице висела бутылка с физиологическим раствором. Беатриче подошла поближе. Она задумалась над тем, разумно ли будить пожилого человека, бедную больную женщину, и уже была готова повернуться, чтобы уйти, как вдруг фрау Ализаде сама открыла глаза.

– Фрау доктор! – прошептала она. – Как мило с вашей стороны, что вы пришли проведать меня.

– Как себя чувствуете? – вежливо осведомилась Беатриче.

– Хорошо. От всей души благодарю вас. – Старая женщина огляделась вокруг. – Но, как я вижу, на дворе ночь, а вы не в белом халате. Что-то случилось? Или посещаете каждого своего пациента и в ночное время?

– Нет. – Беатриче подвинула стул поближе и села рядом. – Я пришла, потому что мне необходимо кое о чем спросить вас. Помните ли вы, что перед операцией тайком положили мне что-то в карман?

Улыбка скользнула по морщинистому лицу фрау Ализаде.

– Конечно, – ответила она. – И, смею предположить, вы это обнаружили.

– Да. Но после этого… Фрау Ализаде, за прошедшие часы со мной произошло много странного и необычного. Я никак не пойму, что во всем этом правда, а что нет. Или я просто себе вообразила и…

– Будь совершенно спокойна, дитя мое. – Фрау Ализаде взяла руку Беатриче в свою и ласково похлопала ее, успокаивая молодую женщину. – Камень Фатимы вначале немного напутал. Кому-то он кажется непредсказуемым, иногда даже коварным. Он все время поражает новыми, еще неизвестными силами. Но со временем ему начинают доверять.

Беатриче пристально посмотрела на старую женщину.

– Значит, все, что мне довелось испытать, не плод моего воображения?

– Я не знаю, что ты пережила, дитя мое, но думаю, что нет. – Фрау Ализаде улыбнулась. – Да ты и сама, должно быть, убедилась в этом, ведь мы сегодня оживленно беседуем, в то время как вчера не могли даже понять друг друга. Твой арабский язык великолепен.

– Но это…

– Это силы камня. Поверь мне. – На лице пожилой женщины появилась нежная улыбка. – Он сейчас с тобой? Я бы с удовольствием взглянула на него еще раз.

Беатриче вынула камень из кармана, внимательно посмотрела на него.

– Камень великолепен, – прошептала она.

– Да, это он. Он исключителен. Частичка глаза, который Фатима, опечаленная разногласиями верующих, принесла в жертву ради их объединения, а Аллах в своей доброте превратил в сапфир совершенной красоты. – Фрау Ализаде вздохнула.

– Я хотела бы вернуть камень, – решительно заявила Беатриче. – Он принадлежит вам.

– Нет! – Фрау Ализаде, улыбаясь, покачала головой. – Теперь он твой. Я слишком стара, чтобы продолжать быть его хранительницей. Камень должен находиться в более молодых руках.

– Но…

– Никаких «но»! – Фрау Ализаде стала серьезной. – Внимательно следи за камнем, всегда носи с собой. Многие люди способны на все ради того, чтобы завладеть им. Они пойдут даже по трупам. Храни его в секрете и никому не доверяй этой тайны.

Беатриче кивнула. Ей вспомнился Саддин.

– Я постараюсь, – тихо сказала она. – Не могли бы вы побольше рассказать о камне Фатимы и его силах? Что мне следует делать, чтобы…

Фрау Ализаде покачала головой.

– Нет. Камень проявляет свое отношение к людям по-разному. Для тебя он откроет себя совсем с другой стороны, чем для меня. Все, что я могу сказать тебе о камне Фатимы, – это то, что ты можешь доверять ему. Во всем остальном убедишься сама. – Губы ее тронула улыбка. – Возможно, он уже преподнес тебе подарок, истинное значение которого сможешь понять лишь ты сама.

Беатриче вздохнула. Вместо того чтобы дать ответ, фрау Ализаде загадала ей сразу несколько