Ханнах кивнула и вытерла с лица слезы.

– С тех пор как вас не стало во дворце, госпожа, Зекирех потеряла жизненную энергию и бодрость духа. Ела совсем мало, целыми днями не покидала свою комнату и в конце концов перестала вставать с кровати. Я не могла наблюдать за тем, как она все более предавалась меланхолии, понимая, что обречена на смерть. Она уже настолько слаба, что едва может жевать. Ежедневно я варю ей суп, глотать она еще кое-как может. Но и супа съедает всего несколько ложек. А ее боли… – Ханнах вновь залилась слезами. – Ее боли становятся все невыносимее. Она лежит и так стонет и причитает, что у меня сердце обливается кровью. Нет больше моих сил смотреть на все это. Она гордая и достойная женщина и не заслуживает таких страшных мучений.

Беатриче смотрела на исхудавшее, слабое тело, тихо, без движения, лежавшее на кровати. Какой сильной и несгибаемой была Зекирех всю свою жизнь и какой хрупкой и слабой стала теперь.

Али тем временем окончил осмотр и подошел к обеим женщинам.

– Раковая опухоль столь велика, что мы ничем не можем помочь ей, – тихо произнес он. – Да поможет ей Аллах!

Ханнах зарыдала, и Беатриче взяла ее руку в свою.

– У нас есть очень эффективное средство против боли, – сообщила она служанке. – Мы не можем спасти ей жизнь, но в состоянии снять боли.

Ханнах вздохнула с видимым облегчением. Али открыл саквояж и вытащил пакетик с опиумом. Ханнах с любопытством рассматривала темную массу.

– Что это?

– Опиум, – ответила Беатриче без обиняков. Она не обращала внимания на испуганное лицо служанки и уверенно продолжала говорить: – Послушай меня, Ханнах. По хорошо известным тебе причинам все это должно остаться между нами. Это понятно?

Ханнах смотрела на Беатриче широко открытыми глазами, но кивала с готовностью.

– Хорошо. Подготовь горячую воду.

– Я согласен с твоим диагнозом, – сказал Али, когда Ханнах вышла из комнаты, чтобы принести горячей воды.

Беатриче насмешливо приподняла бровь.

– Действительно, господин коллега? Я могу чувствовать себя польщенной?

– Я лишь сказал, что ты в этом случае права, – зло возразил он. – Быть может, речь идет о единственном случае, но…

В этот момент вернулась Ханнах, и Али умолк. Служанка протянула Беатриче чайник.

– Налей горячую воду в чашку и размешай опиум вот в таком количестве. – Беатриче показала Ханнах дозу опиума приблизительно с наперсток. – Потом дашь Зекирех выпить. Я покажу как. – Беатриче размешивала вещество до тех пор, пока клейкая масса не растворилась в воде, взяла чашку и подошла к кровати больной. – Зекирех, у меня в руках лекарство. Оно горькое. Но тебе необходимо выпить всю чашку, тогда боли уменьшатся.

Зекирех кивнула, и Беатриче, приподняв пожилую женщину, приложила чашку к ее губам. Зекирех, делая крохотные глотки, выпила всю чашку, даже не поморщившись. Потом устало откинулась на подушки. Взгляд ее слегка остекленел, и по лицу разлилась благодарная улыбка – опиум уже начал действовать. Зекирех закрыла глаза. Чуть позже послышалось ее глубокое дыхание – она заснула.

Беатриче осторожно встала и подошла к Ханнах и Али.

– Она спит, – прошептала она обоим.

– Благослови вас Аллах, – сказала Ханнах со слезами на глазах.

– Сможешь ли ты без нашей помощи поить таким чаем свою госпожу? – спросил Али.

Ханнах окинула Закирех кротким, полным любви взглядом и кивнула.

– Я все для нее сделаю.

– Только имей в виду, что это опасно. Если кто-то случайно заметит, что ты имеешь дело с опиумом, для тебя это может обернуться гибелью, – сказал Али. – Или значительно сократит жизнь.

Ханнах посмотрела Али в глаза.

– Неужели это та жизнь, которую заслужила такая женщина, как Зекирех? – Она покачала головой. – Нет, господин. Я знаю, если бы Зекирех была в состоянии принимать решение, то она предпочла бы смерть быструю и безболезненную. А своей смерти я не боюсь, – спокойно и уверенно продолжила она. – Если я смогу облегчить страдания моей любимой госпожи или Аллах ее освободит от них, то я готова на все. Сколько раз мне давать ей такой чай?

– Как только возобновятся боли, – ответила Беатриче.

Ханнах кивнула. Она прижала к себе пакетик с опиумом так, будто от него зависела ее собственная жизнь.

– Не беспокойтесь, я спрячу его в надежном месте. И если кто-то случайно обнаружит его, то даже под пытками я не выдам ваших имен.

Ханнах вышла проводить Али и Беатриче. Пока они медленно шли по тихому, пустынному в послеобеденный час коридору, Беатриче интересовалась новостями в гареме.

– Ах, госпожа, с того времени, как вы покинули нас, многое изменилось. Женщины до сих пор сильно напуганы и опечалены смертью Ямбалы и Юсуфа. И…

– Ямбалы и Юсуфа? Что произошло?