Ахмад быстро расстегнул ворот платья, чтобы было легче дышать.
– Нет, я чувствую себя нормально, просто здесь очень душно. – Ахмад покачал головой, стараясь не смотреть на кочевника. – Возможно, речь идет о драгоценном камне, который в народе называют камнем Фатимы, и дикарка просто где-то украла его и хотела продать гадалке?
Саддин прищурил глаза.
– Быть может.
«Он мне не верит, – разочарованно подумал Ахмад. – Этот парень чувствует, что я говорю неправду». Поднимаясь со своего места, он громко произнес:
– Благодарю тебя за сообщение. Эта рабыня уже давно находится у меня под подозрением. А теперь мне ясно: она воровка. Я должен довести сей факт до сведения Нуха II. Как мне вознаградить тебя за старания?
Ему показалось или на самом деле губы Саддина искривила презрительная улыбка?
– Я еще вернусь к этому вопросу, – произнес в ответ Саддин. – Одну маленькую услугу вы можете оказать мне уже сейчас. Малек аль-Омар, до сих пор не запятнанный никакими тяжкими проступками, из-за сущего пустяка несколько дней назад угодил в тюрьму. Завтра, после утренней молитвы, ему будет объявлен приговор. Но я был бы крайне рад, если бы его, несмотря на провинность, отпустили на свободу.
Ахмад в задумчивости потер лоб. Малек аль-Омар был известный всему городу попрошайка, средь бела дня пойманный за руку на воровстве. Имелось по меньшей мере пять свидетелей, видевших, как Малек обокрал торговца драгоценными камнями. Добыча – многочисленные золотые кольца, браслеты и цепочки – в тот момент, когда солдаты схватили его, были распиханы по карманам одежды. Оправдать такого жулика казалось делом невозможным. Но, с другой стороны, Саддин был не тем человеком, которому можно было легко отказать в просьбе.
– Хорошо, – сказал Ахмад. – Обещаю тебе, что Малек аль-Омар завтра непременно будет освобожден.
Саддин удовлетворенно кивнул.
– А сейчас можете идти. Я буду ждать.
Как в состоянии транса, Ахмад позволил Саддину опять надеть капюшон на голову и туго затянуть шнурок. Пока его вели назад, к дому писаря, он раздумывал о том, что рассказал Саддин. Камень Фатимы – в центре Бухары! Об этом он не осмеливался даже мечтать, не мог не то чтобы надеяться его увидеть, но даже поверить в это! Ему стоило большого труда взять себя в руки, чтобы оставаться спокойным. Но как сохранять хладнокровие, когда речь идет о столь бесценном сокровище – ключе ко всей мудрости мира? Святыня непреходящего значения для верующих – в руках какой-то недостойной, неверной?
Идя по городу, он не замечал никого и ничего вокруг. Между тем улицы были полны народа. Бедно одетые торговцы на ручных тележках или ослах везли на рынок свой товар, женщины с кувшинами направлялись к колодцам, торговцы скотом гнали перед собой овец и коз. Ахмад без конца натыкался на людей и едва не упал, слишком поздно заметив разложенный прямо на земле товар какого-то горшечника.
«Как эта женщина добралась до камня? – в ярости размышлял он, выбираясь из глиняных горшков и осколков. – И почему именно она? Я должен вырвать святой камень из лап этой дикарки. Вот только бы знать, как…»
– Госпожа, пора вставать.
Нежный высокий голос пробудил Беатриче ото сна. С трудом открыв глаза, она увидела перед собой лицо Жасмины, своей служанки.
– Простите, что разбудила вас, но день настал уже давно!
– Сколько сейчас времени? – спросила Беатриче и спросонья потерла глаза.
– Скоро муэдзин будет призывать верующих на обеденную молитву, госпожа.
Беатриче не могла поверить в это. Ей казалось, что она заснула совсем недавно. И хотя посещение Замиры было для нее не более чем забавной прогулкой, слова и предсказания старухи здорово взбудоражили нервы. Ей долго не спалось этой ночью, она лежала на постели с открытыми глазами и вертелась с боку на бок. И лишь ранним утром, когда лучи солнца стали пробиваться сквозь решетку ставен, ей, усталой и изможденной бессонницей, наконец-то удалось заснуть. Но и во сне камень Фатимы не давал ей покоя. В страшных снах Беатриче сражалась с тысячами пауков и жуков, на нее нападали странные существа, а она спасалась от них бегством. Мелькающие беззвучные тени обыскивали ее комнату, чтобы найти и отобрать камень.
Она чувствовала себя настолько усталой и разбитой, что хотела лишь одного – еще немного поспать.
– Пожалуйста, Жасмина, дай мне еще немного полежать, – пробормотала она, повернулась на бок и до самого подбородка натянула шелковую простыню. – Я плохо себя чувствую и не хочу вставать. Завтрак и обед можно пррпустить, у меня совсем нет аппетита. Если мне что-то понадобится, я тебя позову.
– Простите меня, госпожа, и все-таки я должна просить вас встать.
Приподнявшись на локтях, Беатриче взглянула на Жасмину так, будто видела эту хрупкую девушку первый раз в жизни. Служанка обычно по глазам читала каждое желание хозяйки и больше всего боялась вызвать ее недовольство. И то, что малышка столь настойчиво возражала, было более чем странным.
– Что произошло, Жасмина?
Девушка стыдливо потупила взор.
– Поверьте, госпожа, если бы я могла, я дала бы вам поспать столько, сколько вы пожелаете, но…
И тут Беатриче проснулась окончательно. Такому поведению служанки должна быть причина. Она села на кровати и взяла Жасмину за плечи.
– Жасмина, скажи мне, пожалуйста, что случилось.
