собрались уходить?

– Вовсе нет. Просто я хочу, чтобы вы показали мне, как начинается ваш день. Давайте вообразим, что сейчас утро и вы собираетесь на работу.

– Вы предлагаете мне сыграть это?

– Да, весь процесс. Надевайте пальто, берите сумку, прощайтесь с Дженнифер, закрывайте дверь. Пожалуйста, сделайте это так реалистично, как только можете. Представьте себе, что меня здесь нет.

Лили скептически посмотрела на меня и протянула:

– Хорошо-о.

Я проследовала за Лили на сияющую сталью и черным гранитом кухню, где хозяйка наполнила миску собаки (кажется, фарфоровую) «Догобиксом». Дженнифер с недовольным урчанием шлепала за Лили по пятам. По кремовому ковру мы вышли в прихожую, где хозяйка надела пиджак и взяла сумку. Как только собака поняла, к чему клонится дело, все ее тельце судорожно сжалось.

– Моя ми-и-илочка, – пропела Лили, – мамочке пора на работу.

Дженнифер жалобно заскулила.

– Нет, лапушка, не плачь. Мамочке нужно работать, чтобы она могла покупать тебе разные чудесные вещи. Помнишь тот ошейничек от Гуччи? А серебряную мисочку от Тео Феннела? Так что я должна… должна идти…

Дженнифер как сумасшедшая крутилась возле ног Лили, скуля и ворча.

– Я не-на-до-о-олго…

Когда мы выходили из квартиры, Дженнифер издала леденящий душу вопль. Повернув ключ в замке, Лили наклонилась и открыла почтовый ящик.

– Пока, моя славная милая малышка, – прощебетала она в щель, – пока-пока, любовь моя.

Лили выпрямилась и посмотрела на меня, и ее лицо скукожилось, как пустой пакетик от чипсов.

– О боже, я просто не вынесу этого!

Она снова открыла дверь, взяла собаку на руки, сжала ее в объятиях и стала покрывать поцелуями ее плоскую мордочку.

– Будь хорошей девочкой, Дженнифер. Будь хорошей малышкой – ради мамочки, ладно?

Наконец она опустила несчастное животное на пол и вышла. Из квартиры донесся отчаянный вой.

– И вот так – каждое утро? – спросила я.

– Да.

– А теперь покажите мне, как вы возвращаетесь домой.

– Хорошо.

Лили открыла дверь и вбежала, широко распахнув объятия.

– Дорогая, вот и я! Мамочка верну-у-улась! – Дженнифер, хотя и явно сбитая с толку, ответила восторженным воплем. – Ты скучала по мне, лапушка? – пропела Лили, баюкая собаку в объятиях. – Правда? Милая, и я уж-ж-жасно по тебе скучала! Я так люблю мою деточку Дженнифер и так не хочу ее покидать! Нет, нет, нет, не хочу!

Она опустила собаку на пол.

– Вот так я возвращаюсь домой.

– Гм…

Мы вернулись в гостиную, и я объяснила хозяйке, в чем ее ошибка: и уходя, и возвращаясь, она устраивает такое представление, что несчастная Дженнифер просто сходит с ума.

– Вам нужно вести себя спокойнее, – посоветовала я Лили, – как будто бы ничего особенного не происходит. Этим вашим затяжным утренним прощанием вы только наносите Дженнифер травму и приводите ее в жуткое состояние. – Я порекомендовала хозяйке вносить больше разнообразия в жизнь собаки и неожиданно оставлять ее одну и в другие моменты. – Попробуйте уходить, не говоря ей ни слова.

– Не говоря ей ни слова? – недоверчиво переспросила Лили.

– Да. А потом возвращайтесь с самым обыденным видом. Так она привыкнет к тому, что вы уходите и приходите назад, и перестанет паниковать, а значит, не будет устраивать в доме беспорядок. И когда вы возвращаетесь по вечерам, вы, конечно же, можете обращаться с Дженнифер ласково, но не стоит уж так шумно выражать ей свою любовь. Вы ведь просто были на работе, а не в кругосветном путешествии. А сейчас вы ведете себя слишком эмоционально, и из-за этого она получает огромный психологический стресс.

– О, – медленно произнесла Лили. – Понятно. Я бросила взгляд на каминную полку, заваленную приглашениями.

– А вы оставляете ее одну по вечерам – например, когда идете в гости?

– Нет, она всегда сопровождает меня.

– Ах вот как?

Хозяйка взяла одно из приглашений (оно оказалось из посольства Франции) и показала его мне. В верхнем левом углу я прочитала: «Мисс Лили Джейго и мисс Дженнифер Энистон».

– Дженнифер пользуется бешеным успехом, – с гордостью поделилась со мной Лили. – Мы всюду ходим