— Криминалисты уже закончили осмотр жертвы? — спросила Хейзел констебля Матиссена.

— Не знаю, все ли они успели, но снимки сделаны и отпечатки сняты. Мы ждали только вашего приезда, чтобы сразу увезти тело в морг.

— Пусть пакуют и увозят. Где «скорая»?

— Парень из «скорой» ждет за домом. Мы подумали, что лучше вынести труп через задний дворик.

— Правильно подумали.

Грин с отвращением снял перчатки и швырнул их в коридор.

— Осмелюсь спросить: видел ли кто-нибудь из соседей хоть что-нибудь подозрительное?

— Мы поговорили с некоторыми из них, однако никто ничего не заметил. Правда, еще не всех опросили.

— Кто же вас вызвал на место убийства?

— Констебль Диграф принял звонок еще до полудня. Он доложил, что в одиннадцать утра к мистеру Алмеру пришел кто-то из врачей, но дверь ему не открыли.

— Как зовут того, кто позвонил?

— Мы не выясняли.

— Даже не спросили? — не поверил Грин.

— Звонивший предположил, что Алмер просто проспал встречу — так бывало и раньше.

— Тогда возникает вопрос: почему он вызвал полицию сегодня? Чем сегодняшний день отличается от остальных?

Матиссен неловко переминался с ноги на ногу.

— Не знаю. Может быть, не захотел делать круг и возвращаться опять к дому Алмера. Мы выслали машину в три часа дня.

Грин недоверчиво покачал головой:

— Не захотели прерывать послеобеденный сон Алмера?

— У вас есть запись звонка? — вмешалась Хейзел.

Констебль опустил глаза.

— Извините, шеф, обычно мы не записываем звонки. И все произошло так быстро…

— Кто ваш начальник?

Матиссен чуть подался назад и посмотрел в сторону двери. Как по команде, остальные тоже обернулись, но никого не увидели.

— Понимаете, мы сами себе начальники, — ответил он. — Наш шеф вышел на пенсию в прошлом году. Ему исполнилось семьдесят четыре. Нам обещали прислать замену еще к концу лета, но вы же знаете, как вершатся дела наверху.

Хейзел прекрасно представляла, как это делается! О чем в центре думают? Неужели собираются обезглавить все участки севернее Торонто? Наверняка экономят на таких местечках, где население немногочисленное и законопослушное.

— Значит, вас только двое: вы и Диграф.

— У нас еще есть пара добровольцев из числа местных жителей.

— Господь всемогущий! — поразилась она. — Да вам не остановить даже драки в баре.

Матиссен с робким видом заметил:

— Нам повезло: местное население очень миролюбивое. Это ж не Оттава!

— Ладно, как бы там ни было, увозите труп.

— Да, мэм. — Констебль, казалось, обрадовался возможности покинуть комнату.

Грин еще раньше спустился на первый этаж, а Уингейт по-прежнему стоял над кроватью с убитым. Хейзел обратилась к нему:

— Ну и где здесь забота о ближнем, о которой ты говорил?

— Внешний вид порой обманчив.

— Ага, конечно.

Джеймс склонился над трупом и произнес:

— Вам не кажется, что кровь разного цвета?

Она бросила взгляд на труп, однако к кровати не подошла.

— А что там такое?

— Кровь различается по цвету: артериальная ярче венозной из-за присутствия кислорода. Посмотрите и сравните кровь на руках и на голове.

Хейзел присмотрелась к трупу внимательнее и заметила, что кровь на руках Алмера была действительно заметно светлее.

— Обязательно скажи об этом Спиру.

На пороге комнаты появились двое полицейских с большим черным пакетом для транспортировки убитого. Хейзел разрешила им убрать труп, а Уингейт посторонился, пока офицеры перекладывали тело в пакет.

— Как вы думаете, что убийца пытается скрыть?

— Почему ты считаешь, что он вообще хочет нас в чем-то убедить?

— Он представляет убийства не такими, какими они на самом деле являются.

Один из полицейских, возившихся с трупом, уже наполовину застегнул молнию на пакете, но вдруг прервал свое занятие и спросил:

— Не хотите взглянуть еще раз?

Мистер Алмер лежал в пакете, грудь посинела, а гематому будто очертили красным мелом.

— Мы уже закончили, спасибо, — отказалась Хейзел.

Офицер застегнул пакет, закрывая разбитую голову Майкла Алмера.

— Никто не спрашивает моего мнения, — вдруг выпалил он, — а я все равно скажу: тот, кто сделал такое, был чертовски разъярен. Псих или нет, но он не контролировал себя.

— Мне кажется, вы ошибаетесь, — буркнул Уингейт.

Детективы нашли Грина на лужайке перед домом — Рей покуривал одну из сигарет Спира. На улице уже зажглись фонари, и яркие огни освещали дорожку.

— Десять лет не курил, — произнес Реймонд, уставившись на дымящийся конец сигареты.

Говард Спир протянул пачку сигарет Хейзел и Уингейту, те отказались.

— Итак, что мы имеем, — начала подводить итоги Хейзел. — Мистер Алмер по своей воле впускает душегуба в дом, открыв ему входную дверь. Верно? Признаков борьбы нет. Вероятнее всего, убийца отнес жертву наверх и уложил в кровать. С разрешения самого Майкла Алмера.

— Может быть, жертвы договариваются об определенной смерти, а получили совсем другое, — предположил Грин. — Или они умирают без мучений, а потом убийца начинает бесчинствовать, поскольку больше ему никто не мешает. Вполне вероятно, убийца заметает следы и делает все возможное, чтобы никому не пришло в голову связать эти убийства между собой.

— Как можно не связать между собой два жестоких убийства, совершенных в течение двух дней в пятистах километрах друг от друга?

— А вдруг он что-то знает о работе полиции в этой части провинции? — не унимался Рей, потушив сигарету о подошву ботинка. В Господи, да у них тут в участке сидят два калеки и выписывают штрафы за парковку!

Хейзел взглянула на Уингейта, который с сосредоточенным видом изучал траву на лужайке.

— Вот ты и дождался второго трупа, Джеймс.

— То есть как это дождался? — не понял Спир.

— Серийные убийцы, — с болью в голосе откликнулся Уингейт, — обычно действуют в какой-нибудь одной местности.

— Молочники тоже разносят молоко в одном районе, — поддел его Грин. — В любом случае пока можно точно сказать лишь одно: если это тот самый убийца, он движется на восток.