– Найдутся такие. Это мещане, глубокие мещане.
– Много бездельников.
– Меры должны приниматься.
– А вот как при социализме заставить всех работать?
– Это, по-моему, простая задача. Но так как мы не признаем уничтожения классов, то и не торопимся с этим. Это имеет разлагающее влияние.
Воровства, спекуляции, надувательства много. Но это и есть капитализм в другой форме. С этим борьбы нет, на словах борются. При капитализме это вещь обычная, а при социализме невозможная. Коренной разницы не признают и обходят вопрос.
– Революционность очень сильно утратили.
– Ее и не было, – отвечает Молотов, – социалистической революционности. Демократическая была. Но дальше не шли. А теперь теоретики совсем отказались от уничтожения классов.
– Они говорят: колхозы и совхозы – теперь одно и то же, все подчиняется плану, райкому партии, разницы большой уже не видно.
– Большой разницы нет, но она имеет разлагающее влияние, эта разница. Об этом как-то надо особо говорить. Пока это очень запутанный вопрос. А если мы до этого не додумаемся, пойдем назад к капитализму, безусловно.
– Еще есть мнение, что Сталин поспешил нэп отменить.
– К сожалению, Сталин тоже об этом мало думал. Не отменили нэп – перешли дальше.
– Многие считают, что можно было еще оставить.
– Да, здесь образ мышления мещанина.
– Но таких много.
– Много! Большинство, я считаю. Не то что много, а большинство. Не разбираются в этом деле. Этому не учат, об этом нигде не пишут.
– Если б нэп продолжался, мы бы выиграли войну?
– Маловероятно. Нэпман бы пошел воевать?.. Успокаивают, будут говорить, что догматики так думают. О Ленине тоже в начале века писали как о догматике. Меньшевики, экономисты, оппортунисты. Одно из главных течений было – экономисты: задача рабочего класса – борьба за улучшение экономического положения, но не политического…
ЖИТЕЙСКИЕ ДЕЛА И ПОСЛЕДНИЕ ВСТРЕЧИ
Кто может достать плащ?
– Кто может достать плащ? Простой, но приличный плащ? Желательно не очень темный, не очень светлый. Я посмотрел, у меня что-то – довольно уже неудобно ходить. Вы скажите, где можно купить, где достать? Я думаю, в магазине, потому что не предполагаю в Америку ехать, даже в Финляндию. Наш брат достаточно обюрократился, в свое время все давали нам, когда нужно. Рост, по-моему, второй, но могу ошибиться. Таня знает, Сарра Михайловна знает. Они меня этому обучают, только с ними и добываю. Вот покажите, где можно достать. Вы ж народ практичный, не то что мы. Живете в Москве, а мы в деревне.
– Без блата купить нельзя, надо блат, – говорит Шота Иванович.
– Само собой, – соглашается Молотов. – Но куда поехать? Вот в чем дело. Узнайте, где можно купить пальто, плащ, да. Приличный плащ, ну который вместо бы осеннего пальто мне был.
– Рублей сто двадцать, бывают японские плащи, – говорит Шота Иванович.
– Я не знаю какой, японский.
– Вячеслав Михайлович капиталистический не наденет, – говорю я, – только из социалистической страны!
– Да, только из СЭВа, – улыбается Молотов.
Зарплата и пенсия
– Вам оклад платили или вы были на государственном обеспечении?
– Оклад.
– А сколько?
– Не знаю. Никогда не интересовался. Практически неограниченно. По потребности. На жизнь имеешь, вот и все. В этих пределах.
– Все-таки, наверное, Сталин здесь переборщил.
– Безусловно. И не только Сталин, все мы тут… Я много думал над этим, между прочим. Никому нельзя. Никому нельзя, – повторяет Молотов.
– Зарплата у нас была, конечно. Видите, в отношении нас это нарушалось, потому что зарплата, а кроме того, все обеспечено. Фактически на государственном обеспечении. Я сейчас точно не могу сказать, сколько мне платили – менялось это несколько раз. После войны, кроме того, это уже инициатива Сталина, ввели так называемые пакеты. В закрытом пакете присылали деньги, очень большие деньги – военным и партийным руководителям. Нет, это было, конечно, не совсем правильно. Размеры были не только
