— БЫСТРО ВНИЗ!!!

Тут уж мы с Миком подорвались не по-детски. Ибо в голосе Эла даже не давешняя знакомая бритва проглянула, а ударил тревожный набат — исступленно и даже, пожалуй, что безнадежно. Айрин может и не понять, кто их знает, женщин, каким местом они внимают нашим мужским эмоциям, но нам растолковывать не пришлось. Подхватили ее, болезную, под руки и бегом рванули по лестнице. Айрин возмущенно ухнула и поджала ноги в знак протеста, однако положения своего этим не облегчила — не такая уж она и тяжесть для двух здоровенных жлобов. Даже Чарли, следующий по нашим следам налегке и с энтузиазмом, достойным лучшего применения, безнадежно отстал уже на втором пролете.

— Дальше! — донесся сверху приказ. Эл, похоже, выдерживал дистанцию, спускаясь примерно с нашей же скоростью, но парой пролетов выше. — Не останавливаться!

— Да чего он там?! — заныла Айрин, которой наши легкоатлетические упражнения пришлись не по вкусу. — Что опять натворил?

— Похоже, это была сигнализация, — обнародовал я свою догадку.

— Есть такая буква, — согласился Мик. — И сейчас сбегутся местные… эти, как их… кто тут вместо полиции? Пророки, он сказал?

Далеко, а вернее сказать, высоко, что-то громко стукнуло. Мне даже не надо объяснять, что именно. Я давно уже ждал, когда наконец та грубо отчекрыженная дверка грохнется и гаракх выйдет на прогулку. Так что пророкам, буде случатся по пути, надо будет сдаваться. Только вот не везет нам обычно на легкие варианты…

Лестница ощутимо содрогнулась, как будто приземлилась на нее туша размером со слоновью. Или хотя бы с хранительскую. Вот будет штука, если Истребитель таки одолел бедного гаракха и выскочил похвастаться, а мы от него несемся во весь опор, как неродные. Тут кто хочешь озвереет.

В конце пролета обнаружилась очередная преграда, посолиднее предыдущей — дощатая дверь, обитая несколькими полосами железа. Ждать Эла показалось бессмысленным, и мы с Миком решительно, благо синхронность действий вошла уже в кровь, сиганули с середины пролета. Айрин пискнула и дернулась, но было уже поздно — в дверь мы вшиблись четырьмя подошвами с приличного разгона, и дверь, понятно, не выдержала. Нашу-то с фоном инерцию она, приняв на себя, погасила, а вот Айрин, так и болтавшаяся с поджатыми ногами между нами, по всем законам физики вылетела из нашей «коробочки» и укатилась в открывшийся за дверью пыльный коридор. А я отбил спину, с маху грохнувшись на поверженную дверь, и счел возможным немножко полежать, созерцая потолок. Подайте мне сюда гаракха, я ваше адское сообщество быстро переучу на правильный способ общения со всякой гадостью. Ноги, конечно, зачастую спасают надежнее любого винчестера, но очень уж травмоопасна беготня по незнакомым лестницам!

Сверху бухнуло, заскрежетало, посыпалась то ли пыль, то ли каменное крошево. Ничего себе! Гаракх, кажется, услышал мои мысли. Или просто сильно проголодался. В любом случае он, похоже, взялся прогрызать путь напрямую, вместо того чтобы наматывать круги, подобно бестолковым приматам.

— Мейсон, не спи! — окликнул Мик сварливо. — Что будем делать?

— Мыслей нет, — ответствовал я честно. — Может, по пиву?

— Твои бы слова да Элу в уши. А с ними как быть?

В поле моего зрения появилась рука с глоком, указующая стволом в ту сторону, куда убыла хорошенько разогнанная нами Айрин. Пришлось с кряхтением поворотить голову. Как в воду глядел, протестуя против беготни! Это и называется — «добегались».

Айрин копошилась в пыли, в которую с размаху зарылась всем фасадом. Вот где пригодились внушительные природные амортизаторы. А с двух сторон к ней неспешно подступали две человекообразные фигуры — какие-то сумрачные, неявные, колеблющиеся, то ли одетые в сплошные, с макушки до пят, сиреневые комбинезоны, то ли… нет, на голых они не больно-то походили — никаких тебе признаков голого существа, да простится мне столь неуместная в нашей ситуации дотошность. Не понравились. Лиц у них как таковых не было — сплошные гладкие поверхности, слегка выпуклые, вроде фехтовальных масок. Не было и оружия, и ползли они как-то замедленно — слишком неспешно, чтобы выглядеть опасными.

— Думаю, их надо пристрелить, — предположил Мик озадаченно. — Потому что огорчать Эла кажется мне идеей неразумной. А если они сгрябчат нашу Айрин, он, думаю, огорчится.

— М-дя? Ну стреляй.

— Мейсон, это нечестно. На поражение у нас всегда стреляешь ты.

Это верно. А вдруг это какие-то местные хорошие ребята? Вон они только что руки в гору не задрали. Резких движений не делают, агрессии не проявляют, а что тянутся к Айрин, так, может, помочь хотят? Или просто извращенцы. За это убивать не принято.

— Может, лучше на кулачки взять?

— Пристрелить надежнее!

Тут через меня перемахнул Чарли, запыхавшийся, но тем не менее не потерявший присутствия духа и профессиональных навыков. Приземлившись аккурат между мною и непонятными существами (вот молодец, мать его, можно подумать, он сам будет стрелять при надобности!), он выдернул пистолет из кобуры, по всем правилам вскинул его двумя руками и гаркнул во всю мощь сержантского горла:

— Полиция! Стоять! Руки на капот!

— На какой капот? — уточнил Мик с искренним интересом.

— На капот Айрин, я полагаю. Экий ты, Чарли, шалунишка.

Движимый чувством долга, я отпихнулся от Мика и выехал справа от Барнета, дабы открыть себе прицельную линию. Вовремя! Чуть не прозевал замечательное шоу. Видимо, голос мой прорвал непрочную плотину терпения Айрин, и она взметнулась с такой энергией, что я даже на безопасном отдалении содрогнулся. Одно из существ как раз тянуло к ней руку; Айрин срубила ее жестким блоком, выпрямилась в рост и так врезала бедняге ногой в корпус, что существо, не пискнув, укатилось через весь коридор. Второе замерло как вкопанное, видимо, не привыкло иметь дело со столь энергичными девами. Айрин развернулась к нему и красиво, как в показательном ката, вбила ногу в то место, где предполагалось лицо. Безлицый, похоже, оказался непротивленцем или же рос в аквариуме, где его никто никогда не обижал — по крайней мере ни отбиться, ни уклониться не попытался. Удар свалил его с ног, заставив нелепо ими взбрыкнуть, и оставил лежать в безжизненном виде.

Айрин взрыкнула, передернула плечами и решительным наметом направилась в нашу сторону, на ходу убирая с лица разметавшиеся волосы, обильно изукрашенные пылевыми завесами.

— Настоящая скво, — признал Мик дрогнувшим голосом. — В детстве мы ее тоже боялись.

Я воздержался от комментариев. Очень уж Айрин переживает, когда я открываю рот. А умереть от руки бытовой психопатки, в то время как кругом полно неизведанных гаракхов, было бы с моей стороны верхом нонконформизма.

Да она и так остановилась как вкопанная, разглядев фона и меня, мирно лежащих по обе стороны от героического Чарли.

— Так, — голос Айрин словно надтреснул от сухости. — И А там… я кого?..

— А какая разница? Главное, пар спустила.

— Мейсон, я только что разбила морду кому-то, кого искренне считала тобой! — Айрин втянула голову в плечи, словно опасаясь обернуться к своей жертве.

— Думаю, оно оценит. Может, дальше двинем? Эл советовал не застревать.

В подтверждение правоты Эла сотрясся пролет непосредственно над нашими головами, и вниз хлынул целый ливень камешков. А где же сам Эл?! Он ведь должен быть где-то между нами и погоней, но вот не видно же. Правда, за Эла побеспокоиться не получается — ему не больно-то повредишь, даже наехав на него танком, — но неприкрытость наших задниц перед лицом (или что там у нее) опасности есть фактор удручающий.

Дальше двинули дружной кучкой, хотя Айрин решительно воспротивилась попытке вновь ухватить ее под руки. Ну не больно-то и хотелось — все равно благодарности не дождешься. В другой раз выронишь недостаточно далеко или не случится рядом невезучих гуманоидов — так вовсе проблем не оберешься. Я задержался, потирая отбитые тылы, и помимо воли приковался взором к своду над головой.

Пролет, из-под которого мы столь своевременно убрались, ветшал на глазах. Сперва длинная трещина