– Ну, что ты, как пьяный! Дурачок…
– Мы здесь, кажется…
– Да. За мной.
– А чего она пишет?
– Номера вычеркивает.
– Это, которые ушли?
– Ага.
– Мам, я писать xочу…
– Иди вон туда и пописай… иди…
– Вас, молодой человек, ночью добудиться не могли никак.
– Ааа… да. Вспоминаю. Я, прям, провалился куда-то.
– Девушка ваша растолкала. А то б она вычеркнула.
– Чего, такая суровая?
– Да тут будешь суровым – обойди всю очередь.
– А она что – сама согласилась на это?
– Сама.
– А что ей за это будет?
– Сейчас получит первой.
– Здорово…
– Так… товарищи… значит, те номера, которые не откликаются, я вычеркиваю. Тут за ночь произошли кое-какие изменения… многие ушли…
– А порядок тот же остался?
– Нет, то есть, – да. Номера у всеx свои. Просто выбывшие номера я не зачитываю. Пропускаю… Тысяча двести двадцать восемь.
– Покревский.
– Тысяча двести двадцать девять.
– Бородина.
– Тысяча двести тридцать.
– Тысяча двести тридцать.
– Вычеркиваю… Тысяча двести тридцать один.
– Болдырев.
– Тысяча двести тридцать два.
– Герасимова.
– Тысяча двести тридцать три.
– Тоже нет?! Тридцать три!
– Вычеркиваю. Тысяча двести тридцать четыре.
– Гутман. Здесь я.
– Тысяча двести тридцать пять.
– Алексеев.
– Тысяча двести тридцать шесть.
– Трошина.
– Тысяча двести тридцать семь.
– Заборовский.
– Тысяча двести тридцать восемь.
– Вычеркиваю. Тысяча двести тридцать девять.
– Самосудова.
– Тысяча двести сорок.
– Боканина.
– Тысяча двести сорок один.
– Вычеркнем товарища… Сорок два.
