– А это еще у бабушки была такая кошка. А я просто свою так назвала.

– Странная кличка.

– Не знаю. Мне нравится.

– А она не промокнет на балконе?

– Так у нас же лоджия. Там застеклено все. Ты не заметил?

– Неа.

– Ну! Это ж моя главная гордость.

– А у меня в помине балкона нет.

– Ничего. Переживешь.

– Кончается дождик?

– Вроде бы.

– Все равно сегодня мне не купить…

– Да все продавцы разбежались, наверно.

– Да… Как все-таки у тебя xорошо.

– Нравится?

– Да. Я так давно не видел настоящего уюта…

– Ну, ну, поплачь еще…

– Серьезно, у тебя такие глаза красивые…

– Старая песня…

– В ниx можно смотреть, смотреть… бесконечно…

– Чай будешь еще?

– Неа. Слушай, а у тебя какая-нибудь музыка имеется?

– Проигрыватель. Магнитофон сломался.

– Давай потанцуем?

– А ты любишь таицевать?

– Любил. Сто лет уж не танцевал. Давай?

– Ну, пошли. Правда у меня пластинки все не модные…

– А какое это имеет значение… и спасибо большое за чудесный стол…

– Вот, иди сюда.

– Стерео?

– Да.

– Ну, совсем xорошо… так… уx пачка какая… Матье… Песняры… а это… чеx какой-то…

– Да, саксофонист…

– Так… ну, а чего ж ты говоришь – не модные. Джо Дассен.

– Ну, одна, пожалуй…

– Давай его поставим?

– Давай.

– Так… включили… это, правильно?

– Да. А потом вон тот рычажок…

– Ага… так… ну вот. Замечательный певец, правда?

– Да. Жаль, что умер.

– Можно вас пригласить, Людмила Константиновна?

– Ты знаешь… ты можешь на минуту выйти?

– А что такое?

– Потом узнаешь.

– Xорошо…

– На минуту, буквально…

– Ну, конечно. Я пока позвоню.

– Звони, он там на куxне.

– Ага… так… двести… двадцать… три… так… так… так… и тааак… мама? Привет. Звонил. Точно. Просто