Каждый из них, напрягая мышцы, выволакивал мертвые тела из кустов шалашей и даже из-под навесов. Груда изуродованных тел медленно росла, а всё новые «пополнения» поступали с разных концов становища. Трупы окружили воины, они с сомнением поглядывали на тяжелораненых соплеменников, казалось недоумевая, почему и их не присоединили к груде праха. Послышались гневные возгласы. Предводитель — уродливый силач с непомерно широкой грудью — уже был готов вцепиться своими короткими мохнатыми лапищами в чье-то горло, но тут вмешался другой — моложе его и стройнее. Молодой воин начал пересчитывать здоровых воинов, показывая вытянутым пальцем то на него, то на согнутый палец другой руки. Прошло минут десять, пока он, сбиваясь и начиная пересчитывать сначала, довел это трудное занятие до конца. Предводитель внимательно и угрюмо слушал какие-то объяснения. Затем он, вероятно, потребовал для себя каких-то привилегий, и обступавшие его нехотя согласились. На этом палеолитический урок арифметики не кончился: груду тел растащили по числу воинов и снова сосчитали.

Потом им всем отрубили головы и нижним отверстием в черепе насадили их на толстые сучья. Если при этом окружавшая отверстие кость ломалась, неандертальцы вытаскивали рукой головной мозг и жадно отправляли его в свой широкий рот; съев мозг своего врага, победитель перенимал у него и его хитрость. И тут я понял, какому племени принадлежали эти люди: они были первобытными охотниками за черепами. Еще совсем недавно этот обычай существовал у малайских даяков, папуасских племен и индейцев Южной Америки.

После этих сложных приготовлений неандертальцы, даже раненые, принялись с большой сноровкой и умением расчленять тела и швырять их в огонь. Смрад разнесся над прериями.

Предводитель с жадностью наблюдал за всем этим процессом. Вдруг он схватил копье и, напрягшись, выдернул из очага дымившуюся ногу. Потянув носом, он выхватил у ближайшего воина кремневый кинжал и полоснул им по затвердевшему мясу. Обжигая руки и рот, он припал к куску, и челюсти у него свело от жадности и долгого ожидания. Дикое пиршество каннибалов началось…

Потом некоторые из них направились к ручью напиться, сжимая копья в руках. Но и тогда ничто не нарушило тишину. Одни становились на колени и протягивали жирные, в копоти руки к воде, другие лакали, как звери. И пока они пили, луна зашла за холмы, подул легкий ветер, и глухая ночная мгла тихо- тихо спустилась и поглотила их. Лишь где-то вдалеке протрубил одинокий слон. Голос тоски долго вибрировал над долиной, поднялся выше и растаял в горах.

Это было последнее, что я видел в безжалостном мире наших далеких предков.

Экспедиция по Времени подошла к концу. Я был палеонтологом, и больше всего меня занимали проблемы моей замечательной науки. Но в антропогене, периоде формирования человека разумного, палеонтология примыкает к антропологии и археологии и даже несколько вторгается в их пределы. Мне оставалось только возвратиться домой. Грандиозный и цветущий мир людей, оставленный мной на целый месяц, ждал меня где-то за пределами наступившей минуты.

Быстрое развитие человеческого общества затормозило биологическую эволюцию человека. В мире людей с одинаковым или почти одинаковым успехом живут и действуют как сильные умственно и физически, так и более слабые во всех отношениях люди. Биологический фактор отбора стушевался перед вступившими в силу законами общественными, и слабые особи рода человеческого, которых в былые времена смёл бы естественный отбор, пользуются теми же благами жизни, что и сильные. Нет никакого основания считать, что в отдаленном будущем строение человека существенным образом изменится. Этого не случится, если человечество не применит по отношению к себе искусственные методы устранения из организма атавистических признаков. Если этого не случится, люди будущего не будут отличаться от нас ни анатомически, ни физиологически.

История грандиозных звериных битв окончена. Этими битвами руководил инстинкт. С началом человеческого общества на смену инстинктам приходит разум, именно им руководствовались люди в жестоких междоусобных войнах. Осознанная жестокость пронизывает всю историю человечества до наших дней. Но и время войн с их десятками миллионов жертв приходит к концу. Свободное, бесклассовое общество на всей земле будет знаменовать полное торжество гуманности и высокого человеческого интеллекта. А затем наши потомки примут участие в истории иных миров, всюду, откуда проникнет к нам зов Вселенной, — слабый звездный луч.

…Сойдя с Машины времени в запертом кабинете Путешественника, я почувствовал себя средневековым узником, которому вдруг возвратили свободу. Я больше не боялся затеряться в бездонных пучинах сметенных временем миров: вокруг меня снова были люди! И я был бесконечно счастлив…

По-видимому, мое возвращение сопровождалось изрядным шумом, потому что я сейчас же услышал в коридоре торопливые шаркающие шаги владельца машины. От волнения он долго не мог попасть ключом в замочную скважину. Наша встреча? Что можно сказать о ней? Для него, как и для всех остальных, мое путешествие к предкам было заманчивым и опасным экспериментом. Пока я странствовал по бескрайним дорогам Прошлого, я находился в мире Умерших. Теперь же я вернулся в мир Живых. Слезы выступили на глазах старика, когда он объяснял мне это. Он уже не верил, что снова увидит меня. «Ну, а как машина — не подвела вас? — растроганно повторял он. — Так вы в самом деле видели эдрюсарха?! — и его изумлению не было границ. Но чаще других вопросов он задавал один: — Неужели вы, как и прежде, с нами? А я, признаться, очень боялся за вас!..»