Та сейчас начинает что-то говорить ему, взглядывая на него своими прекрасными глазами. Ее желтоватое, цыганско[го]е [типа] лицо с длинным носом и бле[кл]дными губами улыбается.

[Князек ей, видимо, нравится.]

— Давайте петь! — кричит Адель Карловна. [— все хором и генерал тоже.]

[Адель Карловна совершенно] Она лежит на белой бурке и курит. Белая папаха и башлык придают ей воинственный вид. Возле нее расположились поклонники. Между ними есть и [очень смелые и] видавшие виды, как, например, полковник Иванов, есть [также] и робкие юноши вроде корнета [Закаспийского] Степанова, который [телячьими глазами взирает] по-телячьи глядит на нее и немеет от восторга.

Софка довольна, что сейчас будут петь. Она вскакивает с места и начинает предлагать, что петь.

Нужно такое, чтобы все знали, что-нибудь цыганское: «Милая», или «Ночи», или «Месяц плывет», — это наверное все знают, — да, да, это лучше всего!

И все поют. Немного нестройно, но зато все уверены, что петь следует, и потому [чувствуют удовлетворение.] довольны.

Тучный генерал [особенно] усердно выводит басовые ноты и качается в такт, хотя и не знает, что поют.

Актер принимает позы, прижимает для чего-то руку с большим бирюзовым перстнем к полосатой жилетке и косится на дам. Полковник Иванов изящно дирижирует бутылкой.

[Приехавшая раньше] Сидящая поодаль компания, приехавшая раньше, состоящая почти из одних барышень и дам, чопорно поджимается и спешит уехать.

— Итак, Софочка, вы не хотите нам рассказать, отчего вы убежали из института? — спрашивает генерал.

Софка смеется, ее тоненький нос морщится, [и] глаза лукаво щурятся… [от лукавства.]

— Вам очень хочется знать? Мама не любит, когда я рассказываю, да и ничего нет тут интересного. Ну, ушла потому, что мне там тесно [было и меня притесняли], а я люблю свободу!

И Софка, очень довольная [своей] последней фразой, которую она часто слышит от мамы, старается скорее замять [этот] неприятный для ее самолюбия разговор.

— Петр Петрович, продекламируйте нам что-нибудь, пожалуйста! — говорит она актеру и теребит его за рукав. — Ну — пожалуйста!

[Рассказы тоже входят в репертуар веселья, и Софка это знает. — ]

Все просят.

Актер становится в позу. [Мария Ивановна] Мама внезапно проникается своими материнскими обязанностями и указыва[я] ет глазами на Софку, прос[ит]я[19] этим выбрать для рассказа что-нибудь менее пикантное. [из его рассказов.]

Актер ищет чего-то в пространстве и вдруг разражается чем-то очень непонятным и возвышенным. Он то кричит и разводит руками, то говорит совсем шепотом. Потом, видя, что всем скучно и что Адель Карловна [даже уединилась с одним из поклонников и] и один из ее поклонников завел[а]и свой разговор, он [быстро оканчивает и] начинает [нечто более игривое] читать что-то другое, в стихах. Все смеются, и Софка тоже, хотя [плохо] не понимает, что тут собственно смешно.

Потом все опять пьют и [снова оживляются] и снова пьют и без конца хохочут. Адель Карловн[а]е [хочет] приходит охота взлезть на высокий серый камень. Она подымается по горке, цепляется за кустарники руками, путается в амазонке и наконец сердито кричит вниз:

— Господа, какие вы невежи и лентяи, — помогите же мне!

Господа помогают.

[Раздается хохот, визг. Особенно старается полковник Иванов.

Пока продолжается эта занимательная игра, Марья Ивановна] А в это время мама старается овладеть князьком. [Он сумрачно с] С отяжелевшей от вина головой сидит он ниже ее на пригорке, охватив колена руками, и мрачно глядит исподлобья.

Лицо [ее слегка порозовело, омертвевшие очертания лица оживились. Она изредка кладет свои длинные пальцы, унизанные кольцами, на руку князя и наклоняясь что-то убедительно говорит ему.] мамы розово, глаза глубокие, страстные устремлены на [хорошенькое лицо] князя…

— Поймите, нужно пользоваться жизнью пока живем, брать все, [все] что она может дать… [— и любить как можно больше, как можно сильнее. — В этом только счастие, в этом весь смысл жизни, только в этом, поверьте,] — слышится Софке ее тягучий страстный шепот.

[Ее мать] Всем красивым молодым людям ее мать говорит всегда одно и то же [самое], и Софке почему-то это кажется[20] верхом изящества. Ей хотелось бы [как и во всем] и в этом [подражать] походить на мам [е]у, но почему-то совестно.

[Генерал отяжелел и осовел от вина. Адель Карловна легкомысленно занялась корнетами и забыла о нем. Ему завидно, он сердится, брюзжит и собирается уезжать.

Настроение Софки тоже изменилось. Стало не то что грустно, а просто нашло какое-то недоумение на нее — и сковало ее.]

Месяц скры[л]вается за каменную стену утеса. Речка продолжа[ла]ет шуметь, но ее уже не [было] видно [больше], и легкий, [нежный] свежий ветерок [задул][21]подувает из ущелья. [— Зато] На темн[ом]еющем небе [начали выступать] одна за другой показываются яркие [южные] звезды.

[Адель Карловна теперь дразнила корнета, все собрались возле нее, и она громко хохотала.

Генерал пыхтел, сердился и, наконец, подозвал свой фаэтон тройкой и уехал, ни с кем не простившись.

Князек снова пил, и опять все чему-то смеялись и говорили вздор.]

Делать теперь уже решительно [было] нечего. Все