Безумно осмеянной жизниСвивается-ль, рвется ли нить, —Что можешь, что смеешь хранитьВ безумно-растоптанной жизни!Лишь власти не дай укоризнеСтрадающий лик отемнить,Свивается-ль, рвется ли нитьБезумно- осмеянной жизни.14 июня 1913 г. Тойла.
«Bcе мы, отвергнутые раем...»
Bcе мы, отвергнутые раемИли отвергнувшие рай,Переживаем хмельный майВ согласии с забытым раем.Все то, чего уже не знаем,Мы вспоминаем невзначай,Мы все, отвергнутые раемИли отвергнувшие рай.18 авг. 1913 г. Тойла.
«Моей свинцовой нищеты...»
Моей свинцовой нищетыНе устыжуся я нимало,Хотя бы глупым называлаЗа неотвязность нищетыМеня гораздо чаще ты.Пускай судьба меня сковала,Моей свинцовой нищетыНе устыжуся я нимало.31 авг, 1913 г. Тойла.
«Звенела кованная медь...»
Звенела кованная медь,Мой щит, холодное презренье,И на щит девиз: Терпенье.Звенела кованная медь,И зазвенит она и впредьВ ответ на всякое гоненье.Звени же, кованная медь,Мой щит, холодное презренье.1 сент. 1913 г. Тойла.
«Прижаться к милому плечу...»
Прижаться к милому плечу,И замереть в истоме сладкой.Поцеловать его украдкой,Прижавшись к милому плечу.Шепнуть лукавое: – Хочу! —И что ж останется загадкой?Прижаться к милому плечу,И замереть в истоме сладкой.6 марта 1913 г. Вагон. Низовка – Мена.
«Я к ногам любимой брошу...»
Я к ногам любимой брошуВсе державы и венцы,Отворю ей все дворцы.Я к ногам любимой брошуСоблазнительную ношу, —Всё, что могут дать творцы.Я к ногам любимой брошуВсе державы и венцы.8 апреля 1913 г. Батум.
«Ты только для меня. Таинственно отмечен...»
Ты только для меня. Таинственно отмеченБлистающий наш путь, и ярок наш удел.Кто скажет, что венец поэта потускнел?В веках тебе удел торжественный намечен, —Здесь верный наш союз несокрушимо вечен.Он выше суетных, земных, всегдашних дел.Ты только для меня. Торжественно намеченВ веках наш яркий путь, и светел наш удал.12 июня 1913 г. Тойла.
«Сила песни звонкой сотрясает тело птички...»
Сила песни звонкой сотрясает тело птички,Всё, от шейки вздутой и до кончика хвоста.В выраженьи страсти птичка радостно проста.Сила звонкой песни сотрясает тело птички,Потому что песня – чарованье переклички,В трепетаньи звуков воплощенная мечта.Сила нежной страсти сотрясает тело птички,Всё, от вздутой шеи и до кончика хвоста.14 июня 1913 г. Тойла – Иеве. Дорога.
«Птичка – только канарейка, домик – только клетка...»
Птичка – только канарейка, домик – только клетка,Но учиться людям надо так любить и петь,В трепетаньи вольной песни так всегда гореть.Птичка – крошка канарейка, бедный домик – клеткаРоковой предел стремлений – только чья-то сетка,Но любви, любви безмерной что капкан и сеть!Божья птичка – канарейка, птичий домик – клетка,Здесь учиться людям надо, как любить и петь.14 июня 1913 г. Тойла – Иеве. Дорога.
«Рая не знаем, сгорая...»
Рая не знаем, сгорая.Радость – не наша игра.Радужны дол и гора,Рая ж не знаем, сгорая.Раяли птицы, играя, —Разве не птичья пора! Рая не знаем, сгорая.Радость – не наша игра.13 июля 1913. Иeвe – Тойла. Дорога.
«День золотистой пылью...»
День золотистой пыльюГлаза туманит мне.Миp зыблется во сне,Явь заслоняя пылью,И к сладкому бессильюКлонясь, и к тишине.День золотистой пыльюГлаза отводить мне.5 июля 1913. Тойла.
«Не надо долгого веселья...»
Не надо долгого веселья,Лишь забавляющего лень.Пусть размышлений строгих теньПеремежает нам веселья.Тревожный праздник новосельяПусть нам дарует каждый день.Отвергнем долгие веселья,Лишь забавляющие лень.19 июля 1913. Тойла.
«С вами я, и это – праздник, потому что я – поэт...»
С вами я, и это – праздник, потому что я – поэт.Жизнь поэта – людям праздник, несказанно-сладкий дар.Смерть поэта – людям горе, разрушительный пожар.Что же нет цветов привета, если к вам идет поэт?Разве в песнях вам не виден разлитой пред вамисвет?Или ваша дань поэту – только скучный гонорар?Перед вами открывает душу верную поэт.В песнях, в былях и в легендах – несказанно- сладкийдар.2 августа 1913. Тойла.
«Вот так придешь и станешь на камнях над рекою...»
Вот так придешь и станешь на камнях над рекою,Глядишь, как удит рыбу эстонское дитя,Как воды льются, льются, журча и шелестя.Пласты лиловой глины нависли над рекою,А сердце, – сердце снова упоено тоскою,И бьется в берег жизни, тоской своей шутя.Стоишь, стоишь безмолвно над быстрою рекою,Где тихо струи плещет эстонское дитя.7 августа 1913. Тойла.
«Откачнись, тоска моя, чудовище...»
Откачнись, тоска моя, чудовище,Не вались опять ко мне на грудь,Хоть недолго вдалеке побудь.Что ты хочешь, тяжкое чудовище?Отдал я тебе мое сокровище,Коротаю дни я как-нибудь.Откачнись, косматое чудовище,Не вались опять ко мне на грудь.9 августа 1913. Тойла.
«Дошутился, доигрался, докатился до сугроба...»
Дошутился, доигрался, докатился до сугроба,Так в сугробе успокойся, и уж больше не шути.Из сугроба в мир широкий все заказаны пути.Доигрался, дошутился, докатился до сугроба,Так ни слава, и ни зависть, и ни ревность, и ни злобаНе помогуть из сугроба в мир широкий уползти.Дошутился, доигрался, докатился до сугроба,Так в сугробе ляг спокойно, и уж больше не шути.7 сент. 1913 г. Спб.
«У меня сто тысяч теней...»
У меня сто тысяч теней.С ними дни я коротал,И менять их не устал.Вереницу легких тенейЯ гирляндами цветенийВсё по новому сплетал.У меня сто тысяч теней,С ними дни я коротал.11 сент. 1913 г. Спб.
«Прекрасный Днепр, хохлацкая река...»
Прекрасный Днепр, хохлацкая река,В себе ты взвесил много ила.В тебе былая дремлет сила,Широкий Днепр, хохлацкая река.Был прежних