– Ну да… В тюрьме я за правду страдал.
– Вот как? За правду? – вынимая ключ из кармана куртки и отпирая дверь в свою комнату, смеялась Саша. – За какую же, интересно, правду?
– Заходите, расскажу с большим удовольствием.
– Спасибо. В другой раз.
На разговоры с уголовником уже не осталось времени. После двухнедельной разлуки Саше хотелось в лучшем виде предстать перед Павлом. Надо действовать: принять душ, переодеться, поправить прическу, освежить макияж. А тут еще уголовник… Саша почувствовала, что у нее поднимается настроение. И Губернский Город не так уж скучен, если он населен такими занятными людьми, как этот парень. А она-то, дурочка, послушала Валентину. За Олю испугалась… Впрочем, надо немного еще подождать, присмотреться и только после этого перевозить девочку к себе. Ведь первое впечатление не всегда оказывается правильным.
Ход Сашиных мыслей нарушил телефонный звонок.
– У нас все остается в силе, малыш? – без приветствий и предисловий спросил ласковый и мужественный голос, принадлежащий Павлу.
Звук этого голоса так сильно трогал и волновал, что Саша на мгновение задохнулась.
– Все остается, – справившись с собой, тихо ответила она.
– Я ужасно соскучился…
– И я.
– Целую тебя.
– Целую, – отозвалась Саша с улыбкой.
– Не забудь о предосторожностях! – напомнил мужественный голос.
– Обязательно!
– Ну все. До встречи, малыш!
Саша повесила трубку и с брезгливостью осмотрела комнату. Он все испортил! Все! Одним словом – «предосторожности». Эти предосторожности так унизительны, так горьки! Они отравляют ее жизнь, ее любовь, а Павел будто и не замечает этого.
Захотелось вдруг отомстить. Возмутить, например, его тихую семейную заводь. Сделать это очень просто – достаточно трубку с аппарата снять… А можно просто наплевать на предосторожности. Завтра же по Губернскому Городу поползут зловещие слухи: модный фотохудожник Павел Ельчанинов, тот самый Ельчанинов, чья персональная выставка проходила во Дворце искусств этим летом, тот Ельчанинов, которого теперь часто приглашают на телевидение, был замечен в поздний час в обществе неизвестной молодой женщины, входящим в частную гостиницу на седьмом километре Губернского шоссе…
Но можно не делать ни того ни другого. Просто постучаться в комнату напротив и попросить:
– Расскажите, за какую вы пострадали правду.
В комнате напротив ей очень обрадуются, а Павел, с его самолюбием, надо думать, факта измены не переживет.
Но, увы, призналась себе Саша, она не способна ни на первое, ни на второе, ни на третье. Поэтому остается еще раз провести пуховкой по лицу, сбрызнуть духами волосы и начать движение в сторону трамвайной остановки. Пока-то она доберется до седьмого километра…
Глава 5
Автобус, битком набитый офицерами запаса, в котором ехал Дмитрий, проплутав переулками, неожиданно вновь выехал на Тверскую и, свернув на улицу Станкевича, остановился на задворках Моссовета. Тут Дмитрий и просидел всю ночь, греясь у костра. Было странно видеть на ночной улице толпы веселого гуляющего народа, хотя говорили, что совсем недалеко отсюда, у здания ТАСС, шла перестрелка.
