— Моя радость и гордость, — ответил изобретатель.

Это был пистолет с тремя стволами — один поверх двух, — но всего с одним бойком. Деревянный корпус его был черным и гладким, стволы синели сталью. Тяжелый в руке, но отлично сбалансированный. В общем, впечатляющая штука.

— Заряжаются все три ствола одновременно, — пояснил Квизенхант, поднося свечу поближе. Свет заиграл на странном и красивом оружии. — Когда производится выстрел из первого ствола, надо снова взвести курок, и шестеренка повернет второй ствол в положение стрельбы. Потом, после выстрела, взвод курка подгоняет третий ствол.

— И как вы назвали эту систему?

— Ротатор.

— Ага. — Пистолет произвел на Мэтью серьезное впечатление. — И все эти три ствола и правда стреляют?

— Ну… — Квизенхант опустил голову, поковырял пол носком ботинка. — Иногда да, иногда нет. Серьезные проблемы с третьим стволом, который — по моим расчетам — стреляет только в тридцати шести процентах попыток. — Он пожал плечами. — Вы видите, что у всех стволов одна полка, так что стрелок, к несчастью, должен насыпать на нее порох перед каждым выстрелом. Моя цель — ускорить процесс стрельбы настолько, насколько это в человеческих силах.

— Понимаю. — Мэтью услышал, что у него голос — как у ошарашенного школьника. — Если можно будет спросить, то за сколько продается подобное оружие?

— Это лучший из двух экземпляров такой конфигурации, но я его не продаю. С ним еще очень много надо работать.

Мэтью неохотно повесил ротатор на крюк. Что бы он только не отдал, чтобы такой пистолет был с ним в лесу в битве со Слотером!

Потом он заметил другой пистолет, с длинным стволом, а над ним — медный цилиндр, похожий на подзорную трубу.

— Тиранус Слотер, — вдруг произнес изобретатель. — Да! Вспомнил имя. Это один из двух разбойников, которых поймали… два года назад, кажется?

— Два года и чуть больше, чем четыре месяца. Вы для этого и делали взрывающийся ларец, верно?

— Да, верно. Верховный констебль Фаррадей и некоторые из городских чиновников обратились ко мне с просьбой поймать разбойников, наводящих ужас на Большой Филадельфийской дороге. Они знали мой интерес к огнестрельному оружию, но… поскольку они квакеры, то хотели что-то не смертельное. Такое, что поразит разбойников, может быть, оглушит или ослепит на время, нужное, чтобы их захватить.

— Понимаю. А вы свою работу всегда подписываете?

— Законченную работу — всегда, — ответил Квизенхант. — Я своими изделиями горжусь.

Мэтью отпил лимонада и нашел в нем больше сладости, чем кислоты. Но и при этом заживающий порез во рту защипало.

Поняв, что Слотер сумел ускользнуть из Хоорнбека, Мэтью не знал, что делать дальше. Конечно, он мог обыскать всю Филадельфию, и уже был в конюшнях, описывая Слотера всем подряд, но по сути следов не осталось.

Если не считать одного.

Взрывающийся ларец, где хранилось неправедное богатство Слотера. Ларец, где снизу на дереве была выжжена надпись: «О. Квизенхант, Фил», и номер «6».

— Я знаю, — сказал Мэтью, — что внутри ларца есть устройство, поджигающее порох. И молоток, падающий со звуком выстрела. Но как открыть ларец, не вызвав падение бойка?

— Очень просто. Защелки на пружинах. А у спускового механизма два варианта. В первом защелки надо сдвинуть до упора по горизонтали, пока они не откроются. Тогда освобождается главная пружина и срабатывает боек. Во втором варианте их надо сдвинуть по вертикали. Защелки открываются туго — это вроде предупреждения потенциальному вору.

Мэтью понял, что имеется в виду. Ударить в лица разбойников дымом и искрами, чтобы после этого их быстро арестовать. Он вспомнил ларец, который открыл Грейтхауз — там защелки были вертикальные. Значит, «безопасное положение» у них было бы горизонтальное. Слотер явно знал, какой вариант в его распоряжении.

— И сколько вы сделали ларцов?

— Шесть. В первом был непредусмотренный дефект, и он сработал раньше времени. Второй выпал из кареты и сломался. Третий и четвертый фактически использовались несколько месяцев, но никогда… то есть не послужили своей цели до поимки бандитов.

— А пятый и шестой?

— Припоминаю… их я продал за хорошую цену. Одному из моих постоянных клиентов.

— То есть вы хотите сказать, что пятый и шестой ларец никогда не использовались никем, кроме этого клиента?

— Насколько мне известно, дело обстоит именно так. Эта моя клиентка сказала, что ей самой нужна защита от воров, потому что она не до конца доверяет некоторым своим работникам. Она даже решила сразу купить пару.

— Клиентка? — переспросил Мэтью. — И как ее имя?

— Миссис Джемини Лавджой. Ей принадлежит «Парадиз».

— Парадиз, — повторил Мэтью.

— Миссис Лавджой владеет фермой «Парадиз», — пояснил Квизенхант. — Это на юге, несколько миль от города, между Ред-Оук и Честером.

— Фермой? — Мэтью подумал, что говорит как идиот.

— Это называется фермой, — сказал изобретатель, — но миссис Лавджой — кстати, весьма благородная и очаровательная женщина, — занимается там уходом за пожилыми людьми.

— За пожилыми.

«Прекрати!» — одернул сам себя Мэтью.

— Да. Это место, где… как бы это сказать… туда родственники привозят пожилых людей, которым нужен особый уход, а семья его обеспечить не может.

— То есть это значит, что они больны?

— Бывает, что больны. А бывает, что… с ними трудно справиться. Управлять ими. Как с детьми. Их трудно кормить, или… гм… ну, многое бывает. Она мне рассказывала.

— Это квакерское учреждение?

— Думаю, деньги она получает от города, если вы об этом. Но концепция принадлежит ей. Она надеется, что со временем эта идея наберет популярность.

— Отличная концепция, — негромко сказал Мэтью, снова рассматривая пистолеты. За приветливым выражением лица Мэтью попытался скрыть резкий укол памяти: Грейтхауз читает псевдонимы Слотера из ордера на передачу в тот день в Вестервикской больнице:

«Граф Эдвард Баудервайн, лорд Джон Флинч и граф Энтони Лавджой».

Лавджой.

Интересное совпадение. Весьма.

— Послушайте, — начал Квизенхант, скребя в затылке. — Вы мне хотите сказать, что одна из ловушек для воров, которые я продал миссис Лавджой, попала в руки этого преступника? Слотера?

— Да. Это номер шестой.

— Очень-очень странно. Я их ей продал… это записано у меня в книге там, наверху, но я уверен: это было задолго до того, как поймали тех преступников. И я ее видел с тех пор много раз, и никогда она не говорила, что ее ограбили или что украли ларец.

— Да, — согласился Мэтью. — Странно.

— Но как это можно тогда объяснить?

Мэтью подумал над этим вопросом. Повертел его так и этак. И ответил вопросом на вопрос:

— Вы не знаете, где я могу купить приличный костюм?