– Шелестов? Не припоминаю.

– Виктор Анатольевич, – добавил сын. – У тебя не было такого ученика? Странно, что письмо адресовано мне.

– Раскрой и прочитай, чего гадать-то?

Валерий с некоторой опаской последовал ее совету. Он не любил сюрпризов. Мало ли что таится в аккуратно заклеенном белом конверте с изображением памятника Пушкину на лицевой стороне? Хорошее ли известие?

Он отрезал край ножницами, вытащил сложенный вдвое листок с напечатанным текстом. Господин Шелестов скупыми официальными фразами сообщал, что является доверенным лицом гражданки Хромовой Яны Арнольдовны, ныне покойной, и настоятельно просит Валерия Хромова как можно скорее приехать в Москву и посетить адвокатскую контору Шелестова, расположенную на улице Горбунова, для беседы. Речь пойдет о наследстве, оставшемся после смерти его супруги.

– Какое еще наследство? – пробормотал Хромов. – Ничего не понимаю.

Зинаида Васильевна водрузила на нос очки и попросила дать ей письмо. Она прочитала текст вслух, по привычке.

– Яночка умерла? Не может быть. Отчего? Такая молодая...

– Трудно поверить, – вздохнул Валерий. – Мы так и не развелись, а близких родственников у нее не было. Значит, квартира мне достанется. Но... как же похороны? Ее надо похоронить! Завтра поеду. Нет... сегодня. У нас есть деньги?

– Посмотри в шкатулке.

– Боже мой... я ничего, ничего не знал! Как она жила все эти годы? С кем? Возможно, болела. Ах, Яна, Яна! Ни разу не позвонила, не написала! Что с ней случилось?

Он еще не до конца осознал, что Яны больше нет.

– Так ведь и ты молчал, – печально произнесла Зинаида Васильевна. – Обидели вы друг друга и не хотели прощать. Грех это! Теперь ты вдовец.

– Вдовец, – растерянно повторил Хромов. – Вдо-вец...

Он достал из комода шкатулку с облупившимся по уголкам лаком и пересчитал деньги – их хватало на билет до Москвы, но не на достойные похороны. Как же быть? Валерий опустился на диван, тяжело вздохнул:

– Денег мало. И одолжить не у кого.

– А Лида не даст?

Лидой звали подружку сына, ту самую телеграфистку Семенцову, которая принесла скорбную весть.

– Лида на работе, – оживился Хромов. – Пойду, пожалуй, спрошу! Да... захвачу письмо. – Он сложил лист и засунул в карман, нервно прошелся по комнате, кусая губы. Какая-то мысль пришла ему в голову, и он снова вытащил письмо, пробежал глазами. – Тут есть телефон этого Шелестова. Может, позвонить?

Не ожидая ответа, Валерий накинул куртку и поспешил на почту.

Лидия принимала телеграмму у пожилого мужчины в очках, сосредоточенно считала слова. Хромов наклонился к окошку.

– Что-то случилось? – испуганно подняла она голову. – Я сейчас освобожусь.

Через пару минут женщина дала старику сдачу, квитанцию и подозвала Хромова.

– Иди сюда, Валера! На тебе лица нет. В том письме что было-то?

– Жена моя умерла... Яна, – прошептал он. – Ехать надо.

– На похороны?

Его лицо исказила гримаса то ли горя, то ли... недоумения.

– Не знаю. Денег дашь в долг?

– Конечно.

– Я позвонить должен... одному человеку, в Москву.

– Иди во вторую кабинку, – сказала телеграфистка. – Код набирать умеешь? Погоди... давай номер.

Пальцы Хромова плохо слушались, когда он писал на обрывке бланка номер господина Шелестова.

– Вот...

Лида обратилась к молодой девушке, которая сидела рядом, они пошептались. Хромов был как во сне, словно за него ходил, говорил и действовал кто-то другой. Он не помнил ни как оказался в кабинке междугородной связи, ни подробностей разговора с Шелестовым. Только одно дошло до его сознания – Яну уже похоронили, осталось уладить кое-какие формальности, касающиеся имущества.

Валерий даже не ощутил облегчения, он забыл поблагодарить Лиду и девушку, которая помогла связаться с Шелестовым.

– Чудной мужик, – сказала та, глядя ему вслед. – Будто не в себе.

– У него жена умерла, – объяснила Семенцова. – Горе у человека! Сколько он должен за разговор? Я заплачу.

Хромов шел по улице, не ощущая холода. Не то чтобы он все еще любил Яну – его потряс сам факт смерти женщины, такой же молодой, как и он сам, с которой они делили постель и прожили бок о бок не