Шутливая перебранка плавно переходила в обсуждение текущего состояния дела Проскурова. Сыщик рассказал Еве о посещении клуба «Ахеронт» и разговоре с диггерами.

– Забавные ребята, – улыбался он. – Романтики московских недр. Чем только люди не заполняют свободное время!

– Как они отзываются об Олеге?

– Хорошо. Судя по их словам, парень он был неплохой, но немного легкомысленный, непостоянный.

– В каком смысле?

– Любил приударить за женщинами, – ответил Смирнов. – Но на длительную связь его не хватало.

– Попрыгунчик, значит! – сдвинула брови Ева. – Мужчина-кузнечик.

– Зачем же так пренебрежительно? Просто Олег еще не встретил свою единственную! К сожалению, уже и не встретит.

Ева смягчилась. Человека нет, а она иронизирует. Это Смирнов ее научил. «Нельзя жить под тенью смерти, – периодически повторял он. – Зачахнешь! Здоровый юмор – вот лекарство от уныния. А если уж совсем не до смеха, тогда пускай в ход сарказм. Помогает».

– Ты поговорил с Люсей Уваровой? – вместо ответа спросила она.

– Пока нет. Уварова не берет трубку.

– Надеюсь, она жива?

– Ева! Побойся бога! – возмутился Всеслав. – Еще один труп я не потяну!

– А где эта Люся работает?

– В какой-то фирме, смежной с «Геопроектом». Диггеры точно не знают. Проскуров о Люсе ничего от брата не слышал. Они, по-видимому, не слишком-то откровенничали друг с другом. Можно было бы обратиться к матери Хованина, но она в больнице, сердце сдает. Не хватало ей меня с версией, что ее сын не просто разбился, а стал жертвой убийства! Остается ждать.

В гостиной горел желтый торшер, его свет падал на тисненные золотом корешки книг на полках. Ева сидела в кресле, которое она называла вольтеровским, задумчиво созерцала синие сумерки за окном.

– Ты говорил про какие-то телефонные номера, – напомнила она. – Из книги клуба.

Сыщик протянул ей листок с выписанными наборами цифр.

– Вот они. Два принадлежат самому Олегу, рабочий и мобильный; один – Уваровой; один – рабочий Проскурова. Видимо, домашний и мобильный телефоны брата Хованин знал, а этот записал, чтобы не забыть. Эдик мой вывод подтвердил, сказал, что около полугода тому назад он менял телефон в своем кабинете, в офисе, и дал новый номер Олегу.

– Почему не визитку?

– Я задал тот же вопрос, – усмехнулся Всеслав. – Мои уроки ты усвоила! Хованин терпеть не мог официальщины, обмена визитками принципиально не признавал. Так что, зная реакцию брата, Эдик просто позвонил ему в клуб, перебросился парой слов и назвал новый номер.

– А Олег записал в клубную книгу, чтобы не забыть.

Ева откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, вопрошая пустоту. В голову не пришло ничего, кроме остальных телефонных номеров. Четыре можно исключить, а еще семь? Чьи они?

– Продолжаешь считать, что смерть Хованина связана с исчезновением Наны? – спросил Смирнов.

– Мне не дает покоя сумочка, которую ты нашел под диваном. Как она там очутилась? Ладно, одно с другим путать не следует. Подозрительно, что и Олег, и Нана имеют отношение к Проскурову: все замыкается на нем. Поэтому лучше выяснить обстоятельства гибели мотоциклиста поподробнее. Семь оставшихся номеров, записанных рукой Хованина, могут помочь нам.

– Или могут не помочь, – вздохнул сыщик. – Вот этот номер привел меня в мастерскую по изготовлению ключей. Наверное, Олег потерял ключи и заказывал новые. Либо хотел сделать для себя запасные. Проверю. Если в мастерской его помнят, что весьма сомнительно. Следующий номер принадлежит археологическому обществу «Древность». Туда я звонил: они знают Хованина, инженер интересовался некоторыми их научными трудами, касающимися подземелий. Это, между прочим, естественно! Именно Олег отыскивал для диггеров неизвестные входы в подвалы бывших зданий, а оттуда – в тайные подземные коридоры, коллекторы или заброшенные ветки метро.

– Понятно. Куда ты еще звонил?

– Вот по этому номеру мне ответил знаток истории Москвы господин Вятич Виктор Эммануилович, профессор, автор нескольких книг. Инженер Хованин справлялся у него относительно старых тоннелей, хозяйственных подвалов Солянки и Замоскворечья, других забытых подземных сооружений. Профессор – педант, все записывает.

– Так, это уже семь! – обрадовалась Ева.

– По двум телефонам никто не отвечает, – нахмурился Всеслав. – Десятый принадлежит сантехнику из ЖЭКа, обслуживающего дом, где находится клуб диггеров. В помещении несколько раз случались прорывы труб. Как человек строительной специальности, поломками занимался в основном Хованин. Одиннадцатый, последний в списке номер – это библиотека. Олег был там записан, изредка посещал читальный зал, брал в основном литературу по своему профилю.

– У него должна быть записная книжка! – воскликнула Ева. – И номера в памяти мобильника. Не мешало бы...

– Мы утонем в этих телефонных номерах, – возразил Смирнов. – Нам и за месяц все не перелопатить. А главное, что это даст? Мы, кажется, ищем Нану, а не убийцу Хованина.

Энтузиазм Евы угас.