коленях. Неужели… знала?

У подполковника пересохло в горле, тело прошиб озноб. Захотелось выпить чего-нибудь покрепче, «уйти в отрыв» – как он называл состояние, наступающее после двух-трех стаканов коньяка. Тогда ему начинало казаться, что не все еще потеряно и еще возможно будущее… с Кариной.

– Я обманываю себя, как последний дурак! – с горечью шептал он. – Живу несбыточным. Да и оно ускользает.

В кабинете Межинова стоял запах пыли и мужского одеколона, на подоконнике цвели фиалки. Он шагал из угла в угол, ощущая себя чужим здесь, как были не к месту среди суровых стен и казенной мебели эти розовые цветы в горшках. Такой же нелепой казалась ему любовь к Карине, от которой он не мог избавиться.

Рудольф Петрович сел за стол и вызвал заместителя.

– Чем порадуете? – спросил он угрюмого майора.

– По культу Святой Смерти – ничем. Эта волна до нас не докатилась, я уже докладывал. По расследуемым случаям новых данных не выявлено. Агентура молчит. Складывается впечатление, что люди испытывают суеверный страх относительно интересующей нас темы и не желают говорить. За Серебровыми продолжаем вести наблюдение, пока без особых успехов. Людей нет, вы же знаете – все загружены под завязку.

– Какие не особые успехи вы имеете в виду? – уточнил подполковник, игнорируя намек майора на отсутствие свободных оперативников.

Тот сдвинул кустистые брови.

– Мотива для устранения жены Сереброва нет. Дама она, извините, не примечательная, обыкновенная домохозяйка. На директоршу «Карата», супругу продюсера и других потерпевших кое-кто зуб имел – им угрожали, на них давили, а в случае с Зоей Серебровой ничего подобного не выявлено. Я встречался с Игнатом Николаевичем, окольными путями выспрашивал о состоянии его дел, о каких-либо «наездах», шантаже и прочем. Он все отрицает, решительно отвергает подобные подозрения.

Докладывая, майор смотрел на шефа, как тот нервничает, барабанит пальцами по столу, дергается.

– А его дочь, Карина Сереброва? – спросил Рудольф Петрович.

– Окружение дочери мы не прорабатывали. Вы сами были против. Даже наблюдение за ее домом велели снять. Оперативник, который этим занимался, заметил подозрительного типа: он дважды подходил к дверям квартиры Серебровой, но позвонить не решился. Вот его фото.

Подполковник долго всматривался в мужчину на фотографии и вынужден был признать, что видит его впервые. Таинственный любовник? Не похоже.

– Я вам даю карт-бланш, майор, – поднял он глаза на заместителя. – Делайте, что хотите, но добудьте мне хоть какие-то сведения об этой… чертовщине. Если вам необходима командировка к ясновидящей Ванге, я найду средства.

Майор, не ожидавший такого предложения, откинулся на спинку стула.

– Ванги нет в живых, – пробормотал он. – Впрочем, я понимаю важность задачи. Я уже сделал шаг… встретился с одним человеком… частным сыщиком. Он занимается тем же делом… вернее, не совсем.

Майор путался, желая представить источником информации не себя, а Смирнова.

– Как вы узнали, чем он занимается? Частники не любят делиться секретами, у них существует договор с клиентом, – заметил подполковник.

– Да, но… Всеслав Смирнов – мой бывший сослуживец, мы случайно оказались в одном баре, пили пиво, разговорились… Мы доверяем друг другу!

– Что именно? – жестко спросил Межинов. – Служебные тайны?

– Вы же сами…

– Да, простите, – остыл Рудольф Петрович. – Вы правы, не стоит обращать внимание на мелочи. Итак, что сообщил вам господин…

– Смирнов, – подсказал майор, опуская глаза. – Его наняли для расследования похожих случаев. В подробности он не вдавался, сказал только, что жертвами стали две пожилые женщины… обыкновенные пенсионерки.

– Ему удалось что-нибудь обнаружить? Мотивы? У него есть предположения?

– Похоже, он зашел в тупик, как и мы. Намекал на черную магию… и какой-то городок Березин. Кстати, я уже слышал это название. Не могу вспомнить, где и в связи с чем.

– Березин? – переспросил подполковник. – Березин…

Господин Смирнов не мог успокоиться после погони за «призраком».

– Как ты могла додуматься до такого? – ворчал он на Еву. – А вдруг этот Локшинов – сумасшедший? Что, если бы он тебя…

– Не выдумывай, – защищалась она. – Он просто остолбенел, когда меня увидел. Вернее, для него это была не я, а та женщина… из дома у леса. Он назвал ее лесной феей.

– Как ты его узнала?

– По твоему описанию. Демьян Васильевич действительно похож на «преподобную Евланию». Пока я его ждала, у меня глаза к темноте привыкли, и вообще… чутье подсказало.

– Чутье… – возмущенно вздохнул Всеслав. – Тебе бы найти своему знаменитому чутью лучшее применение!