Стюарт.

Можно считать, что боевые корабли глубин пошли от 'потаенного судна' Ефима Никонова, чей проект одобрил Петр Первый.

Бесспорно одно: подводная лодка родилась как оружие мести - тайной и беспощадной. Всякий раз, когда к берегам страны, обладавшей слабым флотом, подступали чужие эскадры, патриоты-энтузиасты убеждали своих адмиралов разгромить неприятеля из-под воды: проекты подводных тарано-, мино - и даже ракетоносцев выдвигались один за другим.

Наполеон, разочаровавшись в подводной лодке Фультона, ходившей под парусом, с саркастической усмешкой наложил резолюцию: 'Дальнейшие опыты с подводной лодкой американского гражданина Фультона прекратить. Денег не отпускать'.

Мог ли император предположить, что за его спасение с острова Святой Елены возьмется земляк изобретателя, некто контрабандист Джонсон, и возьмется сделать это с помощью подводной лодки, и только смерть Бонапарта помешает дерзкому авантюристу.

Рыцарство погубила пуля, дававшая возможность 'черни' наносить удары исподтишка, из-за укрытия. Подводная лодка упразднила 'честные приемы' открытого морского боя.

Не случайно одним из изобретателей этого оружия был иезуитский монах Мэрсен - 'рыцарь плаща и кинжала'.

'Плащ' - морская толща, 'кинжал' - торпеда.

Подобно самолету, - с появлением бомбардировщиков полоса между фронтом и тылом несколько стерлась - подводные лодки свели на нет это различие на море.

Человек спустился в подводную лодку и вышел на ней в атаку задолго до рождения на книжных страницах 'Наутилуса', капитана Немо, да и самого Жюля Верна. С тех пор, за сто с небольшим лет, 'черепахи' вытянулись, приобрели стремительные очертания щучьих тел.

После того как в 1914 году германская подводная лодка 'U-9' потопила сразу три английских крейсера, морские бои из линейных стали превращаться в вертикальные: смертоносные снаряды понеслись из глубины на поверхность и с поверхности в глубину.

Прошло ещё полсотни лет, и подводные лодки выросли в размерах, раздобрели в формах: стали кургузо-округлыми, словно сократившиеся от сытости пиявки. В таком виде - в виде 'кочующих' подводных ракетодромов, они опасны ныне не только для океанского судоходства, но и для больших городов любого, самого обширного континента. Их так и называют 'ситикиллерз' - 'убийцы городов'.

И тогда вспомнили о субмаринах с тощими щучьими телами дизель-электрических подводных лодках. Они уступают атомоходам в скорости, но под водой на электромоторах они менее шумны, а значит, более чутки. И 'убийцы городов' - стальные 'драконы', 'скорпионы', 'скаты' - стали осторожничать в своей родной стихии...

У нашей подводной лодки самый красивый силуэт. За его элегантность справочник Джейна присвоил всем остальным кораблям этого проекта условное наименование - лодка типа 'фокстрот'. Когда видишь её впервые, меньше всего думаешь, сколько на ней торпедных аппаратов. Поражает потусторонность её форм: и округлая рубка, и рыбоящерные бока, скошенные, зализанные вертикали - все говорит о её существовании по ту сторону поверхности моря.

Такими лодками оснащена вся наша Четвертая эскадра - настоящая подводная армада, разбросанная от лапландских фиордов до берегов Египта, от Нордкапа до Кронштадта, от Гибралтара до Дарданелл...

Эскадра!

Сорок вымпелов! Четыреста торпедных аппаратов, почти тысячу торпед может 'вывезти' в море Четвертая эскадра. Иной державе этого хватило бы на целый флот. Адмирал наш любит повторять, что у всей Германии перед Второй мировой войной подводных лодок было меньше, чем у нас на эскадре.

Эскадра!

Она держала под прицелом ядерных торпед американские авианосцы и выслеживала натовские 'бумеры' - атомные подводные ракетоносцы - от Гренландии до Ближнего Востока. Она была готова топить их в первые же минуты новой войны, если бы кто-то посмел развязать её. Топить стальные акулы, чтобы расчистить путь 'стратегам' - ракетоносным атомаринам, прозванным 'горбачами', поскольку за боевой рубкой у них возвышался длинный плоский 'горб' с крышками ракетных шахт. И потому считалось, что подводные лодки эскадры находятся в первом эшелоне главных ударных сил Северного флота.

Эскадра!

Стая бесшумных дизель-электрических субмарин, подводных охотниц за подводными лодками, готова была развернуться в завесу в любой котловине, проскользнуть по любому желобу Северной Атлантики, готова была неделями, а то и месяцами парить в ледяных беспросветных глубинах, поджидая свои цели.

Эскадра!

О ней говорили вражеские радиоголоса. О ней много и охотно трубила флотская печать, разумеется не называя её полного и потому секретного имени - Четвертая Краснознаменная орденов Ушакова и Нахимова эскадра дизельных подводных лодок. Самая плавающая, самая боевая, самая результативная эскадра крупнейшего в мире флота - Северного. За глаза её звали Дикой или Черной эскадрой. На ней равно легко можно было получить орден или новые звезды на погоны, как и лишиться их вкупе с партбилетом, сгореть в прямом и фигуральном смысле этого слова, ибо эскадра гремела не только своими рекордными боевыми службами - порой по 18 месяцев кряду! - но и своими чудовищными чрезвычайными происшествиями.

Эскадра...

Сегодня проснулся от нестерпимой рези в глазах. Что случилось? Фреон выпустили? Хлор из аккумуляторной батареи пошел?

Плаксивый голос доктора:

- Шура, кнехт с ушами, что ж ты, гад, делаешь?!

В ноздрях сладковато-едкий запах лука. Судорожно пытаюсь вспомнить, какое отравляющее вещество имеет запах лука. Фенол пахнет жареным кофе, какая-то нервно-паралитическая дрянь благоухает геранью... И все-таки так щипать глаза может натуральный лук. Очередной вскрик доктора из офицерской 'четырехместки' убеждает меня в справедливости последнего вывода.

- Ну что ты стоишь, как святой Себастиан со стрелами в животе?! Иди в четвертый и чисти лук у помощника под дверью!

По всему второму отсеку клубились слезоточивые миазмы.

- Это же не матрос! - взывал доктор к обитателям второго отсека. Это же агент мирового империализма!

На шум и запах выглядывает из своей каюты разбуженный командир. Возмутитель спокойствия выдворен из умывальника с кастрюлей лука и отправлен в четвертый отсек, где камбуз и где стоят специальные запахопоглотительные фильтры. Интересно, когда их меняли в последний раз? Вахтенному офицеру дано приказание включить вентиляцию и перемешать воздух в отсеках.

На подводных лодках, кроме многих прочих 'табу', блюдется запрет на летучие вещества, в том числе и на медицинский эфир. Не принято пользоваться резкими одеколонами. Поэтому, когда Федя-пом проходит через центральный пост, благоухая 'Шипром', старший помощник не удерживается от шпильки:

- Федя, скрытность нарушаешь! Нас найдут по газовому следу твоего кавалерийского одеколона!

Федя во гневе и на подначки не реагирует:

- Где этот гидродинамический урод?! Шура, на перископе вздерну! Ковер утопил!

Выясняется, что на ночном всплытии Шура вычистил любимый коврик помощника от пыли и даже простирнул его, а потом вынес сушиться в ограждении рубки, где и забыл его при погружении. Коврик - это то последнее, что осталось у Феди от большого персидского ковра, купленного при заходе в сирийский порт Тартус. Поскольку ковер был так велик, что даже свернутый в трубку не пролезал через шахту рубочных люков - его просто было не втиснуть в шхеру ограждения рубки, - рулон втащили через торпедопогрузочный люк в первый отсек и положили вдоль стеллажных торпед под настил среднего прохода. Потом пошли славные ратные будни под водой. Торпедисты, населяющие носовой отсек, отделены от гальюна двумя