подписания Брестского мира, отхватив огромные куски российских земель, больше стремилась контролировать большевистскую власть, а не бороться против нее. Высокопоставленный германский чиновник, статс-секретарь фон Кюльман так инструктировал посла Германии в Москве:

«Используйте, пожалуйста, крупные суммы, поскольку мы чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы большевики выжили… Мы не заинтересованы в поддержке монархической идеи, которая воссоединит Россию…»

Поддерживая большевиков, Германия устраняла восстановление былого, столь победоносного русского Восточного фронта. В то же время, если б германские лидеры и белые русские генералы вдруг осознали гибельность любой двойственности, успели бы до революционного пожара в Германии заключить между собой консервативный антибольшевистский союз, спаслись бы и Россия от коммунизма, и Германия от национал-социализма.

В немецкой политике в конце концов возобладала «близоруко-эгоистическая ставка на расчленение России: отторжение от нее Украины и Прибалтики», — как отмечает в своей книге «Тайна России» (М., «Русская идея», 1999) М. Назаров. Точны и другие его выводы из этой книжной главы под названием «Уроки Белого движения», например, о том, как пожались главные закулисные плоды Первой мировой войны: «Демократиям удалось столкнуть между собой главные европейские монархии и привести их все к поражению». И все же, несмотря на этот урок:

«Парижское «Политическое совещание» (русское представительство Белого движения во Франции предписывало Белым армиям даже войну вести на «демократической основе» — что еще никому в мире не удавалось. Это справедливо раздражало военных, даже Деникина, которому по сути предписывалось в выборном «демократическом представительстве» дать право голоса и социалистам, и казачьим самостийникам; в то время как он и Колчак считали, что в тогдашнем хаосе была возможна лишь национальная диктатура. По признанию белого поверенного в делах в Лондоне К. Д. Набокова, «большинство русского офицерства ненавидит Антанту из-за ее поощрения антирусских сепаратистов».

Вот в чем единились две вражеские стороны минувшей войны: и Германия, и страны Антанты поддерживали на территории бывшей Российской империи сепаратистов, самостийников любого толка, чтобы исполин России снова прочно не встал на ноги. Все это очевидно десятки лет спустя, но и генерал Юденич летом 1918 года, ощутив здравость сотрудничества с немецкими военными, начинает прорабатывать предложение германского эмиссара совместно с Н. Е. Марковым 2-м, входившим в «Комитет петроградских антибольшевистских организаций», который являлся отделением «Правого центра». В итоге Юденич, как и Марков 2-й, вручил свои полномочия на продолжение переговоров с немцами ротмистру Розенбергу.

В результате встреч Розенберга с германским представителем был выработан проект создания русской армии на Северо-Западе, в котором были такие пункты:

«Формирование армии должно производиться… под прикрытием германских оккупационных войск.

Командующим армией, с диктаторскими полномочиями, должен быть назначен русский генерал с популярным боевым именем, причем желательно было бы назначение генерала Юденича, генерала Гурко или генерала графа Келлера.

В одном из городов оккупированной области, перед началом формирования, должен быть созван Русский Монархический Съезд, имеющий своей задачей выделить из своего состава Временное Правительство России.

Армия по окончании формирования должна быть приведена к присяге Законному Царю и Русскому Государству.

Все установления политического характера должны быть выяснены на Монархическом съезде и утверждены избранным Временным Правительством».

Генерал Юденич, принципиально одобрив такой будущий договор для захвата Петрограда добровольцами с немецкой помощью и восстановления монархии в стране, политически переместился на крайне правые позиции. В августе германский эмиссар отбыл с этим документом в Ковно — в Главную квартиру германского военного командования на Востоке, а ротмистр Розенберг отправился в Псков, оккупированный немцами.

Из Пскова ротмистр Розенберг наладил связь с подпольщиками через немецких курьеров, регулярно ездивших в петроградскую Германскую миссию. Ротмистр, договорившись с немецкими пограничниками, проложил канал для перехода русских офицеров из Совдепии через советско-германскую демаркационную линию. Ими занималось открывшееся в Пскове русское комендантское управление при штабе расквартированной здесь 5-й германской дивизии. В неделю переходило границу до десятка человек.

Для прибывавших в Пскове открыли общежитие и выделили помещение в гарнизонном офицерском Собрании на Сергиевской улице. Там можно было дешево поесть и обсудить любые темы. Здесь, как в клубе, стали засиживаться и общественные деятели Г. М. Дерюгин, А. П. Горскин, сенаторы Н. Н. Лавриновский, Н. И. Туган-Барановский. Закипели дискуссии о необходимости создания в Пскове русского военного формирования. Человеком, сплотившим этой идеей военных и гражданских, стал бывший земский начальник, теперь переводчик при немецком штабе Б. Б. Линде.

Псковитяне создали инициативную группу из ротмистров Розенберга, Гоштовта, капитана Тарновского, военного чиновника Радко-Дмитриева, подполковника барона Вольфа. В сентябре из Ковно возвратился эмиссар немцев, начавший июльские петроградские переговоры. Он привез согласие германского командования на осуществление проекта договора, разработанного вместе с представителями антибольшевистского подполья Петрограда.

В октябре 1918 года люди генерала Юденича для знакомства с обстановкой отправились в Псков, где начала формироваться добровольческая белая Северная армия. Это во многом способствует тому, что Н. Н. Юденич решает перебраться на свободную от красных территорию для начала борьбы с ними в открытую.

В конце ноября 1918 года генерал Юденич по фальшивым документам, поездом отправляется в сопровождении адъютанта поручика Н. А. Покотилло и начальника личной канцелярии полковника Г. А. Даниловского в Финляндию.

Переместившись из петроградского подполья в город Гельсингфорс (ныне Хельсинки), столицу Финляндии, получившей в декабре 1917 года от Советской республики признание в независимости, Н. Н. Юденич в ноябре 1918 года мог объемно проанализировать грандиозные события, потрясавшие территорию бывшей Российской империи с этого края за минувший год.

В январе 1918 года в независимой Финляндии началась красная революция и гражданская междоусобица, в которой белым финским силам активно помогали немцы. 10 марта (отсюда все даты — по новому стилю) в помощь белому финскому правительству высадился немецкий десант в Або, а 3 апреля — в Ганге. Главные силы русского Балтийского флота начали покидать Гельсингфорс в середине марта, чтобы окончательно уйти из Свеаборга в Кронштадт в начале апреля.

13 апреля немцы заняли Гельсингфорс, а в конце месяца советское правительство в Финляндии потерпело окончательное поражение, тогда же Выборг взяли финские белые войска. 22 марта Ригу захватили германские части под командованием генерала графа фон дер Гольца.

Здесь уместно отметить, что российское деление противоборствующих в гражданской войне на «красных» и «белых», возможно, впервые началось именно в Финляндии. Вернее, окраска в кровавый кумач и белые ризы противников произошла на ее территории в бытность этой страны Великим княжеством Финляндским в составе Российской империи. Еще в революционные события 1905 года здесь была создана «Красная Гвардия» и немедленно ей в противовес возникла «Белая Гвардия».

Кульминацией выступлений финнов явилось Свеаборгское восстание летом 1906 года, когда взбунтовался артиллерийский полк островной крепости Свеаборг под Гельсингфорсом. Красные финны попытались помочь восставшим, но тут же против них поднялись финские белые, помешавшие этому…

10 октября 1918 года в Пскове, контролируемом германской армией, начала организовываться белая Северная армия. Прошло русско-немецкое совещание о формировании русских белых частей. В русскую делегацию вошли ротмистры Розенберг и Гершельман, капитан Тарновский и Линде. В результате четырех